Автор: MOR (---.td.tnk.ru)
Дата: 29-11-04 15:23
Первое описание универсального языка мы находим на периферии христианского мира — в Ирландии VII века. Речь идет о трактате, известном под названием “Предписания поэтов” (“Auraicept na n-Гces”). Это лингвистический трактат, где содержится попытка определить преимущества ирландского языка в сравнении с латинской грамматикой. Здесь рассказывается о том, как 72 ирландских мудреца преодолевают последствия вавилонского столпотворения: текст “описывает заложение основ языка [...] как операцию “вырезания”, произведенную по отношению ко всем прочим языкам, выученным 72 учениками [...] Таким образом то, что было наилучшим и обширнейшим и прекраснейшим в каждом языке, было вырезано и взято ирландским языком [...] для всякого же элемента, не имевшего названия в других языках, было найдено особое имя в ирландском языке” (цит. по: Эко 1993, 23). В центре текста — создание нового, совершенного языка; но эта цель здесь предполагает сравнение между собой всех существующих языков. Сравнение же основывается на идее, что у каждого языка есть своя “сильная сторона”, не такая, как у других.
Комментируя этот текст, Умберто Эко сопоставляет время его создания с хронологией распространения образа Вавилонской башни в изобразительных искусствах. Выясняется, что первое известное изображение башни содержится в “Библии Коттон” (V или VI век), за которой следует манускрипт, относящийся, видимо, к концу X века, а за этим манускриптом — барельеф в Салернском соборе (XI в.); после чего изображения Вавилонской башни идут непрерывным потоком. Параллельно идет поток теоретических рассуждений о столпотворении и его последствиях. Эко поясняет ситуацию: Дело в том, что именно в эти, называемые “темными”, века мы присутствуем фактически при повторении вавилонской катастрофы. Непризнанные официальной культурой косматые варвары, крестьяне, ремесленники, неграмотные “европейцы” начинают говорить на множестве новых народных наречий, которые пока совершенно незнакомы официально культуре. [...] На фоне сплошного единства римской империи [...] Европа предстает сначала как Вавилон новых языков, и лишь затем — как мозаика наций (Эко 1993, 24).
|
|
