Author: vava (---.socket.ru)
Date: 11-04-04 15:13
Дмитрий Донской. В преддверии великой битвы.
Часть 2
1371 год. В Орде наступил полный раздрай, цари резали друг друга как заведенные. В суматохе Михайле Тверскому удалось там (в юрте ханского секретаря за взятку, не иначе) раздобыть ярлык на великое княжение. Он объявился с желанным документом под стенами Владимира, но ему не открыли ворота. Дмитрий поехал в Орду улаживать проблему с самозванцем. Что он там делал? К кому записался на прием? Летописца это не интересует напрочь. Михайло же материализовался под Костромой и попытался ее «взять» (почему именно ее?). Не вышло. Тем временем митрополит Алексий сосватал Владимиру Храброму (благо тому стукнуло 17) дочку литовского князя. Дмитрий Иванович вернулся осенью с новым ярлыком, ведя на веревке перекупленного за 10000 серебром заложника Ивана Михайловича Тверского, которого посадил в зиндан на митрополичьем дворе (в Чудовом монастыре?) и держал до тех пор, пока тверичи в том же году того не выкупили. А 30 декабря на день святого Тимона (это кто такой?) у Д.И. родился первенец Василий. Скромно, по-домашнему отметили это событие.
1374 год. Владимир Андреевич заложил Серпухов (в смысле велел «срубити дубов град»). Жителям-новоселам было объявлено множество налоговых льгот. А какой город без монастыря рядом? Основать монастырь «на Высоком» пригласили самого Сергия Радонежского. Игуменом нового монастыря Сергий поставил некоего Афанасия, старичка из своей Лавры. Далее следует самое интересное (с точки зрения хронологии и источниковедения) – расписывается дальнейшая жизнь этого самого Афанасия. И ВСЕ ПОД ОДНИМ 1374 ГОДОМ! Так, послужив игуменом несколько лет, Афанасий оставил монастырь и отпросился в Царьград. Оттуда он пошел на гору Афон, где купил себе келью (на остатки игуменской зарплаты), заплатил АРАФАТ (это что-то мусульманское уже) и поселился среди тамошних старцев, давших ОБЕТ МОЛЧАНИЯ (вот вам и гора А-ФОН = гора Безмолвия!).
26 ноября на день святого Олимпия (Это какой-нибудь победитель древнегреческих Олимпийских игр наверное, не называть же православного святого именем священной языческой горы! Или не языческой?) в году 1374 у Д.И. родился второй сын Юрий в городе Переяславле. Там же решили отметить это дело, но уже с размахом. Созвали внеочередной общекняжеский съезд. Полной повестки дня летописец опять не сохранил. Поэтому сразу приступили к неофициальной части. Долго и много пили. Играли в городки и бабки. На городки и бабки. По Олимпийской системе.
1375 год. Продолжали пить! Пили пиво, меда, мешали с фрязским вином (предтечей нормальной водки) и вообще со всем, что могли достать (вплоть до волхвовского настоя на поганках – класный галюциноген между прочим!). Местные едва успевали коптить свою знаменитую царь-рыбу – ряпушку. Со всех сторон подходили обозы с провизией, фуражом и скоморохами. Крестинам, как в песне поется, неба было мало и земли. Когда 31 МАРТА в Нижнем вспыхнул бунт военнопленных татар числом в 1000 морд из банды некоего Сарайки (они были схвачены еще в прошлом году и под домашним арестом ожидали приговора из Орды), по словам летописца некому было даже организовать оборону – все военачальники гуляли в Переяславле! Горожане, вооружившись кто чем, с трудом справились с расходившимися татарами. Епископу, пытавшемуся остановить резню, прострелили рясу стрелой.
По пьяному делу Д.И. подбил князей на пакость тверичам – после недолгих сборов все выступили в поход и осадили Тверь. На подмогу вызвали ушкуйников из В.Новгорода, но лучше бы этого не делали. Михайло Тверской не усидел в своем осыпающемся глинобитном городке (см.часть 1) и сдался. Тверские города грабили с размахом. На Москву был уведен огромный полон. Летописи отчего-то (от скромности, наверное) не сообщают, что потом с ним сделали. Ясно, что не вокруг Москвы поселили, небось погрузили на баржи и айда в Булгар, на невольничий рынок? Новгородцам показалось мало одного выделенного им для грабежа Торжка, и они разгромили еще и Кострому, застав врасплох ее жителей. Этого им тоже было мало – плечо раззуделось, не унять! Следующим городом на их пути стал разоренный Нижний. Здесь ушкуйники из вернувшихся на пепелище жителей набрали множество пленных и повезли их продавать в Булгар (ага, предположение насчет работорговли подтверждается!), после чего сделали налет на ОДИН ИЗ ГЛАВНЫХ ГОРОДОВ ОРДЫ - САРАЙ. Превратив цветущий город в настоящий сарай, ушкуйники двинулись дальше. Перехватили негодяев только в Астрахани и всех перебили.
1376 год. Д.И. решил напасть на Булгар. Зачем и почему именно на Булгар, находящийся на Ордынской территории? У летописца ответа не дождешься. Придется заняться домыслами. Из патриотических соображений предположим, что хотели вернуть из рабства несчастных нижегородцев. Или вот другая версия – хотели прощупать Орду в военном плане перед решительным сражением. Но читаем дальше. Руководить походом предложили Дмитрию Михайловичу Волынскому (судя по фамилии – литвину). Неизвестно каким путем через глухие мордовские леса рать, состоящая из пехоты и конницы, добралась до Булгара (а на какой стороне Волги он стоит, если нет ни слова про переправу?). Далее битва смахивает на очередное (кем ни попадя) взятие Казани: булгарцы выступили из города с намерением дать сражение и обстреливая русских из самострелов (это что - арбалеты или ручницы-аркебузы?). С городских стен гарнизон пущал «ГРОМЫ» (ну это уж точно ПУШКИ, не из задниц же стреляли). Боясь попасть по своим или из-за нехватки дальности, осажденные не тратили ядра (или бульники) и надеялись просто шугануть изготовившуюся к атаке русскую конницу холостыми выстрелами. Однако лошадей больше напугали не залпы орудий, а верблюжья лава, неожиданно с ревом появившаяся перед ними. Волынский, однако, справился с сумятицей в своем войске и перешел в контратаку. Русские перебили 70 булгарцев (и несколько верблюдов), после чего город сдался. Руководство Булгара торжественно вынесло контрибуцию в 5000 рублей (всего-то!). Далее занялись обычным делом – сожгли все булгарские суда (значит пешком собирались возвращаться), все зимницы (продсклады кочующих поблизости племен), перебили кучу народу (самых жадных), НО В ПЛЕН НИКОГО НЕ ПОГНАЛИ! Вдобавок посадили в Булгаре своего ТАМОЖЕННИКА и какого-то даригу! (Вот это уже враки – на чужой территории сажать таможню? И сколько она там просидит после ухода войск? Ясно, что это поздний кусок, каким-то образом попавший в 1376 год и подверстанный под Дмитрия Ивановича! А может это Орда поручила ему разобраться с Булгаром? Да-а…Домыслы, домыслы) Итак, томящиеся в неволе нижегородцы были Дмитрию по барабану, денежная компенсация очень мала, трофейный товар и корабли не взяли, так зачем это все было затеяно? Рискну предложить еще один домысел – таким образом Д.И. обзавелся ПУШКАМИ! (Какой дьявол занес их на Волгу – другой вопрос.)
1377 год. В Литве умер Ольгерд, на его место сел старший сын Ягайло. Но не это стало главным событием года. С мамайской территории напал на многострадальный Нижний Новгород некий царевич Арапша, нижегородцы дали весть Дмитрию Ивановичу. Тот снарядил приличную рать из владимирцев, переяславцев, юрьевцев, муромцев и ярославцев. Разумеется, что рать никого не настигла – Арапша ушел в мордовские леса. Отчего-то решили ловить его там (ловить пешим войском подвижную конную банду – нонсенс!). Возглавил эту безнадежную экспедицию сын дмитриева тестя Иван. Иван этот по всей видимости был участником знаменитого пьяного похода на Тверь, поэтому новый поход начали с конфискации спиртного у местного населения. Пили прямо на ходу. Когда подошли к мордовской реке с подозрительно-русским названием Пьяна(я), пехота была упита в копье, конница – в копыто. Раздосадованная экспроприациями пьянская (в смысле живущая возле Пьяны) мордва навела на русскую колонну банду Арапши. Летописец после своего удачного каламбура («во истинне на Пьяне пьяни») прямо-таки смакует ситуацию – вот идут русские, доспехи поснимали, на телеги поклали, все «распрели» (2 августа как никак), «петли ростегавъ» и порты (в смысле верхнее платье) с плеч спустив; сулицы не насажены, щиты и копья на телегах же лежат. Идут, значит, «как дома», не стерегутся, на ходу конфискат потребляют, и тут им в тыл – ррраз! – сразу пять полков (перебор вроде) Арапши и мордовских добровольцев. Русские побежали к Пьяне и многие в ней «истопоша» (выбрались лишь самые пьяные, кому море по колено, а вот Иван Дмитриевич недопимши был - утонул). Арапша «изгоном» пошел на Нижний и ворвался в него. 5 августа началось истребление жителей. Кто успел, сел на суда и погреб в сторону Городца. Налетчики «ободрали» и сожгли 32 церкви и монастыря и повели на чужбину большой полон (в основном девок и детей). Далее идет описание, как Василий, брат погибшего Ивана, ездил на Пьяну и «вынул из реки» его тело, как хоронили князя в Новгороде в каменной церкви Спаса. Как потом зимой ходили мстить мордве (преступника №1 нет, а №2 – вот она, мордва), опустошили их землю, а приведенных пленных травили на виду города на льду Волги собаками, а потом утопили в полыньях (а что с ними церемониться, они же – поганая мордва, а русские християне суть. А как там у Христа про врагов сказано? Подставь вторую щеку, возлюби его, еще какое-то ля-ля, а потом – ату его и в прорубь головой!). Дмитрий Иванович в этой «пьяной» истории вроде как не замешан, но запомним это и сравним дальше описание Куликовской битвы с битвой пьяни на Пьяне.
В том же году умер митрополит Алексий – его биография занимает целую страницу в современном издании (или несколько летописных). После целой бочки меда, вылитой в гроб Алексия, летописец подбрасывает ложку дегтя – всем хорош был Алексий, да вот перед смертью смалодушничал и уступил напору великого князя Дмитрия Ивановича, желавшему видеть новым русским митрополитом некоего Митяя. Далее писец разражается несколькими страницами поношений этого самого Митяя. Он ковыряется в мельчайших подробностях биографии кандидата, тратит дефицитный пергамент на диалоги Митяя и его противников (чего раньше себе не позволял) и при этом снова вываливается из формата летописи – события вновь не умещаются в 1377 год. Когда летописца «несет», есть возможность поймать его на слове или выцепить некоторые, доселе неизвестные подробности той стародавней жизни. Попробуем.
Итак, протеже Дмитрия Ивановича был «родом из коломенских попов» (неясно, имеется ввиду Коломна или село Коломенское, где провел детство Дмитрий). Был он высок, «плечистъ и рожаистъ (т.е. рожу имел лоснящуюся и красную, хоть прикуривай)», голос имел громогласный, бороду плоскую и великую, умел читать, писать и по книжному говорить. Одним словом – любимец публики, еще недавно такие священники являлись гордостью округи, послушать дьякона с хорошим басом приходили издалека как на концерт. Церковное имя Митяя было Михаил (Вот те раз! Неужели потомственный коломенский поп обходился раньше без церковного имени?). На момент смерти Алексия Митяй имел чин архимандрита (т.е. старшего мандрита). Чин этот он получил непонятным образом, явившись из Коломны (или Коломенского) к настоятелю Спасского монастыря отцу Ивану по прозвищу Непеица (Трезвенник). Неясно как, но Митяй-Михаил уговорил этого Непеицу произвести его в сан (не иначе как застукал того за потреблением церковного вина и стал шантажировать), а самого оставить должность и «сойти в келью». Летописец возмущен – да как же так, до обеда был мирянин (разве т.н. белый семейный поп – мирянин?), а после обеда – чернец и архимандрит? Дальше – больше. Митяй у московских кутюрье пошил митрополичью рясу, у модистов заказал белый клобук, явился на митрополичий двор «поставил ся сам в митрополиты». При этом опирался он на неких «отроков» (младшие дружинники?), а весь духовный чин встал ему в оппозицию, запахло смертоубийством. Летописец не знает как выйти из положения, не задев столь тщательно выписываемый на протяжении многих лет светлый образ Дмитрия. Поэтому Дмитрий предстает нам в виде наивного 27-летнего дурачка. Вот приходит, значит, к нему Митяй и говорит «У апостола нашел тут намедни главку, что 6 епископов, собравшись, могут поставить седьмого в епископство. А я не епископ еще, а чмошный архимандрит. Вели-ка ты со всех сторон земли русской собрать шестерых епископов, пусть меня поставят». Лопоухий Дмитрий так и сделал (и даже доверил гаду свою княжескую печать и сделал своим духовником). Собранные епископы сами имели виды на митрополию и принялись порочить Митяя. Основное их обвинение – Митяй есть новоук, т.е. по смыслу текста – не девственник, а епископ по тогдашним понятиям должен быть девственником и баста! В этот базар вмешался Дмитрий и задавил всех авторитетом. Так бабник Митяй стал епископом. Осталось самое трудное – утвердить свою претензию в Царьграде. Далее все развивается как в известном бестселлере «Три мушкетера». Помните, как у миледи отняли грамоту на предъявителя «Податель сего действовал по моему повелению. Ришелье.» Митяй тоже получил подобную бумагу «Податель сего является кандидатом на митрополию. Дмитрий» и вдобавок расписку (кабалу) с княжьей подписью на заем серебра под проценты на имя Дмитрия же! Вы думаете, с такими бумагами человек доедет до Царьграда? Огромное посольство 26 июля переправилось через Оку возле Коломны и двинулось через Рязанщину к Мамаю. Мамай задержал посольство, но затем вник в проблему и всех отпустил. Где-то в Крыму сели на суда и пошли на Царьград. Митяй недотянул нескольких часов до свершения своей мечты и помер «ввиду города». Господь так не хотел ставить Митяя, что наслал на море мертвый штиль. И даже несмотря на все усилия гребцов митяев корабль многие часы не двигался с места, пока не помер богомерзкий хитрован - врет нам летописец. С митяевыми бумагами явился к патриарху переяславский архимандрит Пимен из митяева обоза и заявил, что он и есть тот самый кандидат! Вот это детектив! Оказалось, что в Царьграде все уже известно, туда добег один из 6 епископов – девственник Дионисий, давший клятву лично Дмитрию «не ходить ставиться в Царьград» (как он Мамая-то проскочил?). Дионисий сам рассчитывал на высший сан, но патриарх остановил выбор на некоем Киприане из Киева. Пимена же сурово допрашивали и даже пытали, но тот остался тверд как Джордано Бруно. И ПОЛУЧИЛ-ТАКИ БЕЛЫЙ КЛОБУК! На Коломне новоиспеченного митрополита ожидал конвой, ему дали по белой шапке и сослали в самый дальний угол – в Тверь! При Пимине была обнаружена знакомая нам кабала, согласно которой великий князь Дмитрий Иванович занял у фряз тучу денег, а проценты капают «до сего дня». Вобщем, митрополитом стал Киприан……..
|
|
