Author: Доброжелатель (62.76.4.---)
Date: 01-17-05 14:06
Для разминки – пара стихотворных опусов. Советуем вчитаться.
Алексей Константинович Толстой (1817 – 1875)
История Государства Российского от Гостомысла до Тимашева
(фрагменты)
…
И вот пришли три брата,
Варяги средних лет,
Глядят – земля богата,
Порядка ж вовсе нет.
«Ну, – думают, – команда!
Здесь ногу сломит чёрт,
ЭС ИСТ ЙА АЙНЕ ШАНДЭ,
ВИР МЮССЕН ВИДЕР ФОРТ».
Но братец старший, Рюрик,
«Постой, – сказал другим, –
ФОРТГЕЙН ВЭР УНГЕБЮРЛИХ,
ФИЛЛЯЙХТ ИСТ НИХТ ЗО ШЛИМ».
…
За ним княжил князь Игорь,
А правил им Олег,
ДАС ВАР АЙН ГРОССЭР КРИГЭР
И умный человек.
Потом княжила Ольга,
А после Святослав;
ЗО ГИНГ ДИ РАЙХЕНФОЛЬГЭ
Языческих держав.
Когда ж вступил Владимир
На свой отцовский трон,
ДА ЭНДИГТЭ ФЮР ИММЕР
ДИ АЛЬТЭ РЭЛИГЬОН.
…
и т. д., причем начиная где-то с Екатерины II Алексей Константинович вместо немецкой речи начинает не менее эффектно сочетать русские фразы с французскими. Однако стихотворение достаточно длинное, и продолжать его мы здесь не будем.
Но вот «Манифест барона фон-Врангеля», написанный в 1920 г. Демьяном Бедным, заслуживает, на наш взгляд, того, чтобы быть представленным полностью:
ИХЬ ФАНГЕ АН. Я нашинаю
ЭС ИСТ для всех советских мест
Для русский люд из краю в краю
Баронский УНЗЕР манифест.
Вам мой фамилий всем известный.
ИХЬ БИН фон-Врангель, ГЕРР барон.
Я самый лючший, самый шестный
Есть кандидат на царский трон.
Послюшай, красные ЗОЛЬДАТЕН,
Зашем вы бьётесь на меня?
Правительств мой – все ДЕМОКРАТЕН,
А не какой-нибудь ..... (звиня).
Часы с поломанной пружина –
Есть власть советский такова.
Какой рабочий от машина
Имеет умный голова?
Какой мужик, разлючный с полем,
Валяйт не будет дурака?
У них мозги с таким мозолем,
Как их мозолистый рука!
МИТ КЛЯЙНЕМ, глупеньким умишком
Всех ЗОГЕНАННТЕН простофиль
Иметь за власть? Пфуй, это слишком.
ИХЬ ШПРЕХЕ: пфуй, ДАС ИСТ ЦУ ФИЛЬ.
Без благородного сословий
Историй русский – круглый нуль.
ШЛЕХЬТ! Не хорош порядок новий!
Вас Ленин ошень обмануль!
Ви должен верить мне, барону.
Мой слово твердый, как скала.
МЕЙН КОПФ ждет царскую корону.
Двуглавый АДЛЕР – мой орла.
Святая РУССЛЯНД, ГЕЙБЛИХ ЭРДЕ…
ЗИ ЛИГТ ИН ШТЕРБЕ, мой земля.
Я с белый конь… ФОМ ВЕЙСЕ ПФЕРДЕ
Сойду ЦУМ АЛЬТЕН стен Кремля.
И я скажу всему канальству:
– «МЕЙН ФОЛЬК, не надо грабежи!
Слюжите старому начальству,
Вложите в ножницы ножи!».
Вам будут слезы ошень литься:
– «Порядок старый караша!».
Ви в КИРХЕ будете молиться
За МЕЙНЕ РУССИШЕ душа.
Ви будет жить благополучно
И целовать мне сапога.
ГУТ!
«Подписал собственноручно»
Вильгельма-кейзера слуга.
Барон фон-Врангель, бестолковой
Антантой признанный на треть:
– «Сдавайтесь мне на шестный слово.
А там… мы будем посмотреть».
Процитированные фрагменты – лишь слабый отблеск пришедшегося на эпоху барокко расцвета макаронической литературы. Литература сия достигала гротескно-шутовского эффекта за счет механического уснащения речи вот этими самыми макаронизмами – намеренно искаженными выражениями, надерганными из различных языков. Нынешним евтушенкам, вознесенским, бродским достичь высот в этом стиле – кишка тонка, да и головенка тоже (причем некоторые идут еще дальше, категорично заявляя, что «и душонка / Евтушёнка – / как мошонка / у мышонка». Но эта печальная патология уже в стороне от нашей темы). К тому же истинного ценителя по нынешним временам не сразу отыщешь. А вот семнадцатый век изобиловал в этом смысле и вполне качественным предложением, и солидным спросом. С одной стороны – толпы бурсаков, не пристроенных выпускников всяких там славяно-греко-латинских академий, познакомившиеся на своем веку не только с классическими языками, но и с пьяной матерщиной голландских матросов, воровским жаргоном цыганского табора, способные при случае передразнить исполняющего намаз татарина. С другой стороны – ясновельможные паны, которых в детстве тоже лупили учителя, вдалбливая в их головы славяно-греко-латинскую премудрость, и которые к зрелым годам уже способны прочесть в оригинале любую западную – тем паче крамольную – литературную новинку, – ну, скажем, «Paradise Lost» какого-то там Джона Мильтона. А на камерных сценах во дворцах польских магнатов в условиях дефицита по-настоящему интересных пьес (ни Конгрив, ни Мариво к этому времени еще не проклюнулись) процветает опять-таки насыщенный макаронизмами интеллектуально-комедийный политический театр, до которого брехтовскому ширпотребу – как фисгармонии до филармонии. С истинно польскими ехидством и блудливой фантазией отображаются там как неурядицы внутри собственной страны, так и политические передряги в сопредельных государствах. А уж обстоятельства прихода к власти на Руси новой династии обсасывались в этих уютных театриках, надо думать, отнюдь не одно десятилетие.
С учетом того, что услышанный вторично анекдот вызывает лишь раздражение, данные сценические миниатюры вряд ли игрались перед избранной публикой более одного раза, и, следовательно, воспринимались хозяином театра как изящные, но дешевые безделушки, не заслуживающие даже их фиксации на бумаге.
Так бы и ушел в небытие этот вид сценического искусства, если бы не шкодливая рука какого-то недоучившегося, но безусловно талантливого семинариста (далее будем условно именовать его Сильвестром). Итак, где-то между двумя весьма продолжительными запоями г-на Сильвестра, находящегося в услужении у пана Радзивилла, вдруг посещает счастливая мысль: собрать сыгранные сценки и расположить их в хронологическом порядке, а для пущего комического эффекта отбросить действие во времена всем известного Царя Гороха. И вот на очередное тезоименитство потомственный князь Римской империи Радзивилл получает от своего верного секретаря Сильвестра скромный, но оригинальный подарок – содержащий горы юмора (ключ к основным залежам которого, к сожалению, давно и безвозвратно утерян) шедевр макаронической литературы XVII века, известный нам ныне под названием «Повесть временных лет» (по крайней мере, ее первые страницы).
А теперь постараемся расшифровать хотя бы отдельные «приколы», над которыми надрывали от хохота свои животы ясновельможные паны.
Прежде всего – уже невооруженным глазом – сразу читается как минимум одна параллель:
Призвание варягов на Русь ------ Призвание на царство Романовых:
«В ГОД 6370 (862).
… И ВСТАЛ РОД НА РОД, И БЫЛА У НИХ УСОБИЦА, И СТАЛИ ВОЕВАТЬ ДРУГ С ДРУГОМ».
Все правильно, Смутное время, гражданская война 1605 – 1612 гг.
«И сказали себе: «ПОИЩЕМ СЕБЕ КНЯЗЯ, КОТОРЫЙ БЫ ВЛАДЕЛ НАМИ И СУДИЛ ПО ПРАВУ»».
Что это, как не Собор 1613-го года, призвавший на царство Михаила Федоровича Романова?
«И ПОШЛИ ЗА МОРЕ…».
Спрашивается, при чем тут море? – Однако по-польски «море» = «morze», произносится как [може], отсюда ---> [миже]. Так что смело читайте «И пошли за Мишей».
«… К ВАРЯГАМ, К РУСИ».
По-польски «wariacki» [варяцки] – всего-то навсего «сумасшедший». Так что полностью фраза означает что-то вроде «И ПОШЛИ ЗА МИШЕЙ К СУМАСШЕДШЕЙ РУСИ».
«СКАЗАЛИ РУСИ ЧУДЬ, СЛАВЯНЕ, КРИВИЧИ И ВЕСЬ».
Слова «czud» в польском языке можете не искать, но вот слово «czub» – на своем законном месте. И переводится, ясное дело, как «хохол». «Krawiec» по-польски – «портной», а «wieszcz» – книжное слово, означающее «поэт-прорицатель». На первый взгляд получается чепуха: «И СКАЗАЛИ РУСИ ХОХОЛ, СЛАВЯНЕ, ПОРТНОЙ И ПОЭТ». Но уж не на себя ли намекает г-н Сильвестр? В таком случае вот он, скромный автор нашего шедевра, – никогда не забывавший о славянском единстве выходец с Украины, начавший свою трудовую жизнь с пошива одежды и поднявшийся, несмотря на все препятствия, до непревзойденных высот литературно-мистификаторского мастерства.
«ЗЕМЛЯ НАША ВЕЛИКА И ОБИЛЬНА, А ПОРЯДКА В НЕЙ НЕТ. ПРИХОДИТЕ КНЯЖИТЬ И ВЛАДЕТЬ НАМИ».
Хотя г-н Сильвестр и говорит, получается, от собственного лица, но не лишним было бы сравнить сию знаменитую фразу с соответствующей формулировкой Собора 1613-го года. Уважаемые участники Консилиума, не подкините ли указанный материальчик? И еще, если вдруг анализируемые нами строки писались в 1660-е – 1670-е годы, то не отразились ли в них одновременно и конкретные обстоятельства присоединения Украины к России?
«И ИЗБРАЛИСЬ ТРОЕ БРАТЬЕВ СО СВОИМИ РОДАМИ, И ВЗЯЛИ С СОБОЙ ВСЮ РУСЬ, И ПРИШЛИ И СЕЛ СТАРШИЙ, РЮРИК, В НОВГОРОДЕ, А ДРУГОЙ, СИНЕУС, – НА БЕЛООЗЕРЕ, А ТРЕТИЙ, ТРУВОР, – В ИЗБОРСКЕ. … ЧЕРЕЗ ДВА ГОДА УМЕРЛИ СИНЕУС И БРАТ ЕГО ТРУВОР. И ОВЛАДЕЛ ВСЕЮ ВЛАСТЬЮ ОДИН РЮРИК…».
Трудно сказать, каким юмором должно было быть наполнено, по замыслу г-на Сильвестра, понятие «братья». Да, действительно, были у Михаила Романова четыре родных брата, но все они умерли задолго до его воцарения. Поэтому есть смысл сконцентрировать внимание лишь на трех упомянутых здесь именах.
Прежде всего нас интересует, естественно, РЮРИК. Так давайте же вспомним, что на протяжении почти всей первой половины XVI века Романовы были никакими не Романовыми, а Захарьиными-Юрьевыми, по имени их предка Юрия Захарьина, умершего в 1504 году. А посему мы имеем полное право именовать род Романовых ЮРИКовичами. Что, собственно, и позволил себе г-н Сильвестр. Ну, а чтобы никто не перепутал, что речь идет именно о ветви Романовых, добавил он, – так уж и быть, – в самое начало первую буковку их фамилии. Вот вам и Р.ЮРИК.
Что касается СИНЕУСА, то здесь мы не будем бить сторонников ТИ ниже пояса, выхватывая из окружения Михаила Романова первого попавшегося Семена или Степана и предъявляя его в качестве прототипа. Действительно, мало ли в России диких обезьян и усатых донов Педро! Значит, какой-то из них и в самом деле на СЕНЬКУ-УСА здорово смахивал.
Но самую эффектную конструкцию имеет, конечно же, имечко ТРУВОР. Первый слог ТРУ – наверняка от английского TRUE = «истинный», «правдивый». Можно, конечно, эксплуатировать английскую лексику и дальше, предлагая для второй половины значения «война» (war), «боец» (warrior) и т. д. Наверняка г-н Сильвестр учитывал все лексические оттенки, которыми будет играть изобретенное словцо. Но основным значением этого имени было для него, конечно же, выражение ИСТИННЫЙ ВОР.
С отменой официальной идеологии, еще совсем недавно представленной всесильным марксистско-ленинским учением, мы как-то подзабыли, что историю творят вовсе не выдающиеся личности, а народные массы. Самое время посмотреть, что пишет них г-н Сильвестр:
«… ДРЕВЛЯНЕ ЖИЛИ ЗВЕРИНЫМ ОБЫЧАЕМ, ЖИЛИ ПО СКОТСКИ: УБИВАЛИ ДРУГ-ДРУГА, ЕЛИ ВСЕ НЕЧИСТОЕ, … УМЫКАЛИ ДЕВИЦ У ВОДЫ».
«… РАДИМИЧИ, ВЯТИЧИ И СЕВЕРЯНЕ … ЖИЛИ В ЛЕСУ, КАК ЗВЕРИ, ЕЛИ ВСЕ НЕЧИСТОЕ И СРАМОСЛОВИЛИ ПРИ ОТЦАХ И ПРИ СНОХАХ…».
В самом деле, с таким народцем коммунизма не построишь. Но вдруг у г-на Сильвестра среди темного царства проскальзывает светлый луч:
«Чебурашки ИМЕЮТ ОБЫЧАЙ ОТЦОВ СВОИХ КРОТКИЙ И ТИХИЙ, СТЫДЛИВЫ ПЕРЕД СНОХАМИ СВОИМИ И СЕСТРАМИ, МАТЕРЯМИ И РОДИТЕЛЯМИ; ПЕРЕД СВЕКРОВЯМИ И ДЕВЕРЯМИ ВЕЛИКУЮ СТЫДЛИВОСТЬ ИМЕЮТ…».
Мы специально заменили словом «чебурашки» название того племени, название которого стоит в оригинале. Но если вы решили, что г-н Сильвестр адресует сей панегирик полякам, то вы глубоко ошиблись. Вовсе даже не поляКам, а поляНам. Пожалуйста, прочувствуйте эту огромную разницу.
Тем не менее, какие то внутренние польские (разумеется, от слова «поляНе») разборки дали г-ну Сильвестру моральное право и здесь использовать – наверняка в полном соответствии с генеральной точкой зрения патрона – свой язвительный юмор. Вот что пишет он, например, о лицах, управлявших поляНами:
«И БЫЛО ТРИ БРАТА: ОДИН ПО ИМЕНИ КИЙ, ДРУГОЙ – ЩЕК И ТРЕТИЙ – ХОРИВ, А СЕСТРА ИХ БЫЛА ЛЫБЕДЬ».
Как мы уже поняли, разбираться в родословных по прошествии нескольких столетий – дело гиблое. Поэтому переходим сразу к именам.
Насчет КИЯ, пожалуй, все ясно. Само написание этого слова неизбежно склоняется к тому же, к чему и порядковое числительное «XV-й».
ЩЕК – с учетом чередования К/Н в поляКах/поляНах – переходит в ЩЕН, то бишь в КОБЕЛЯ.
ХОРИВ же – нечто среднее между польскими «chory» [хоры], то есть «больной», и «chorovity» [хоровиты], то есть «болезненный». Ну, пусть будет БОЛЬНОЙ (на которых, как известно, не обижаются).
А вот вместо их сестры ЛЫБЕДИ стандартному русскому уху привычно слышится что-то вроде (пардон, мадам!) ВЫБЛЯДИ. Тут уж ничего не поделаешь...
Однако единичная инсинуация г-на Сильвестра в адрес белых и пушистых поляН воспринимается, как говаривал незабвенный Остап Ибрагимович, даже не эпизодом, а так, чистой случайностью, капризом художника. Основным же объектом всяких пошлых шуточек со стороны автора «Повести» являются, безусловно, русские. Конкретный пример:
«В год 6420 (912).
… МЫ ОТ РОДА РУССКОГО – КАРЛЫ, ИНЕГЕЛД, ФАРЛАФ, ВЕРЕМУД, РУЛАВ, ГУДЫ, РУАЛД, КАРН, ФРЕЛАВ, РУАР, АКТЕВУ, ТРУАН, ЛИДУЛ, ФОСТ, СТЕМИД – ПОСЛАННЫЕ ОТ ОЛЕГА, ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ РУССКОГО…».
В случае с КАРЛЫ хорошо еще, если имелся в виду польский KARLI = «карлик». Но звук «ы» в польском языке передается буквой «y». Поменяв местами эту «у» с «а» и перевернув «Л» (кстати, никто нам не сможет сообщить, насколько прямо она стоит в оригинале?), получаем симпатичное словечко [курVа], что у поляков означает то же, что у нас Б..ДЬ.
ИНЕГЕЛД вообще не вызывает проблем. Ср. с эрзянским (наконец-то мордва проснулась!) ИНЕ КЕЛЬТЬ = «твой здоровенный язык».
Знакомый нам с детства благодаря Александру Сергеевичу Пушкину ФАРЛАФ (в оригинале – ФАРЛОФ) на поверку оказывается английским FAR LOAF, то есть ДАЛЬНИМ КОЧАНОМ.
ВЕРЕМУД, с учетом того, что по латыни «VERO» = «в самом деле», «действительно», «подлинно», превращается (еще раз пардон, мадам!) в ПОДЛИННОГО МУДАКА.
РУЛАВ – немудреная контаминация французского и английского слов: RUE LOVE = [рю лав] = УЛИЧНАЯ ЛЮБОВЬ.
ГУДЫ – от английского HOODIE = вполне безобидная СЕРАЯ ВОРОНА (а может быть и не такая уж безобидная, если учесть, что сатирическая поэма английского поэта XVII века Сэмюэля Батлера тоже называется «ГУДИБРАС»).
РУАЛД – по аналогии с разобранным выше Рулавом – RUE ALDER = УЛИЧНАЯ ОЛЬХА (наверняка какой-то забытый эвфемизм).
КАРН – снова мордва: эрзянское КАРНЕ (уменьшительное от «карь» = «лапоть») – что-то типа ЛАПТЕНОК.
ФРЕЛАВ – да кто ж нынче этого не переведет! Естественно, английское FREE LOVE = СВОБОДНАЯ ЛЮБОВЬ.
РУАР в том издании, которым пользовался автор сообщения, выделено курсивом. Это означает, что при подготовке издания слово было исправлено. Уважаемые участники Консилиума, сообщите, пожалуйста, что же там написано в оригинале, и тогда мы именно первоначальное слово и переведем!
АКТЕВУ – произведенная г-ном Сильвестром по всем правилам французского языка повелительная форма 2-го лица множ. числа от французского существительного act = «дело», «поступок», «акт». Получившееся ACTEZ-VOUS = [актэ ву] мы вынуждены перевести не иначе, как ДА СОВЕРШИТЕ ЖЕ АКТ! Смотрите, не назовите так своего первенца. А то вырастет и вас же в знак признательности зарежет.
ТРУАН – абсолютно прозрачная англо-французская контаминация: TRUE ANE = [тру ан] = ИСТИННЫЙ ОСЕЛ.
ЛИДУЛ – вероятно, английское LID WOOL = ШЕРСТЬ НА ВЕКАХ (т. е. на глазах). В чем юмор – непонятно. Но если имеется в виду LEAD TOOL = [лед тул] = СВИНЦОВЫЙ ИНСТРУМЕНТ, то это уже теплее.
СТЕМИД – снова английское словосочетание, но на мордовский манер, то есть «mid», являющийся вариантом предлога «amid» = «посреди», выступает в виде послелога: STEW MID = ПОСРЕДИ Б..ДЕЙ. Если добавить к этому выражению слово «родившийся», то получаем что-то вроде ВЫБЛЯДКА.
В общем, мораль такова: Если кто-то хочет вразвалочку, не напрягаясь пополнить свой запас французских или английских слов, кладите на одно колено соответствующий словарь, на другое – «Повесть временных лет» и – вперед с песней. Самостоятельная расшифровка имени каждого исторического персонажа, упомянутого в летописи, подарит вам массу незабываемых впечатлений.
------- Эпилог --------
О том, как «Повесть временных лет» была введена в научный оборот, автору сообщения, к счастью, распространяться не нужно. Работу эту давно уже выполнил глубоко уважаемый Анатолий Тимофеевич Фоменко. Отметим только, что когда простодушные кенигсбержцы устроили презентацию этой книги прибывшему в город Петру I, они, вероятно, верили в подлинность летописи ничуть не меньше российского государя. И лишь несколько присутствовавших на презентации старых родовитых шляхтичей незаметно усмехались в седые усы: – «Петруша схавает, а прочий русиш пипл – тем более». Так что, дорогие соотечественники, вот уж почитай триста лет мы с вами глумливую (хоть и талантливую, чего уж тут греха таить) радзивилловскую стряпню (звиня) дружно хаваем.
С уважением,
Доброжелатель.
Январь 2005.
|
|
