Автор: dist (83.102.161.---)
Дата: 23-11-04 16:10
КОНТАМИНАЦИЯ НИКОЛЫ И МИХАИЛА: ОТРАЖЕНИЕ В ФОРМЕ ИМЕНИ
Народная форма имени Николы — Микола или Микула1. По свидетельству Соболевского (1891, с. 93), форма Микула фигурирует в памятниках уже с XI в. (например, в Минее XI в.). Отметим еще такую же форму в кириллической и глаголической записях писца Типографского Устава XI—XII в. (Вздорнов, 1972, с. 93, примеч. 18) и в надписях новгородского Софийского собора XI—XII вв. (Медынцева, 1970, с. 150; Медынцева, 1978, с. 38, 66).
Чередование начальных сонорных согласных [n] и [m] в приведенных формах, по-видимому, невозможно объяснить в терминах исторической фонетики. Попытка Соболевского (1891) объяснить его из греческого была отвергнута Фасмером (II, с. 621), который указал на невозможность перехода в новогреческом ni-в mi-.
Нельзя не заметить, что переход [n] в [m] в начальной позиции отмечается и в ряде других собственных имен, ср. Микита, Микифор, Микандра, Миканор, Микодим, Мил ~ Милан ~ Мило (“Нил”) и т. п.; ср. также обратную замену — явно более позднюю — в формах Нефед (“Мефодий”), Нерон (“Мирон”). Совершенно очевидно, что это вторичные случаи, которые появились именно ввиду вариантного произношения имени Николы (ср.: Корш, 1904, с. 61—62). Вместе с тем распространение данного фонетического признака (билабиальности начального сонорного согласного) на другие формы само по себе достаточно знаменательно: по всей видимости, оно свидетельствует о том, что произношение с билабиальным сонантом воспринималось некогда как признак сакральноcти (черта сакральной фонетики). Отметим в этой же связи, что в новгородских писцовых книгах проводится достаточно строгая дифференциация между мирским Микулой и церковным Николой, т. е. форма Микула употребляется при наименовании людей, а Никола (или Николае) — в отношении святых (Петровский, 1922, с. 376) 2. Подобная дифференциация, очевидно, указывает на то, что Микула представляет собой старую каноническую форму имени, которая была затем в этой функции вытеснена формой Никола, признанной более правильной. Иначе говоря, можно предположить, что форма Микула (Микола) первоначально появилась на Руси как имя святого, а затем, будучи вытеснена более правильной формой Никола, сохранилась в мирском обиходе.
Остается указать, что есть, по-видимому, основания считать форму Микола ~ Микула западнославянским элементом в русском языке (Петровский, 1922, с. 375—376; Корш, 1904, с. 61; Зеленин, 1954, с. 76). В самом деле, сходная форма отмечается в западнославянских языках, ср. польск. Mikolaj, чеш. Mikulas, лужицк. Miklaws, а также древние польские дублетные формы Mikora ~ Nikora (XII—XIII вв. — Брюкнер, 1957, с. 336; ср.: Ташицкий, III, с. 458), Mikola (Mikulo) ~ Nikul, Mikol ~ Nikot (XIII в.), Mikola (Mikula) ~ Nikola, Mikolaj (Mikulaj) ~ Nikolaj, Mikolasz (Mikulasz) ~ Nikolasz, Miklos ~ Niklos, Miklosz ~ Niklosz, Miklasz ~ Niklasz, Miklus ~ Niklus, Miklusz ~ Niklusz, Mik ~ Nik, Miko ~ Niko, Miks (Mikso) ~ Niks, Miksz (Mikszo) ~ Niksz, Mikusz ~ Nikusz, Mikosz ~ Nikosz, Mikisz ~ Nikisz, Miczko (Miczek, Miczak) ~ Niczko (Niczek), Mikiel ~ Nikiel, Miklo ~ Niklo (XIV—XV вв.) и т. п. (Ташицкий, III, с. 459—505); в ряде случаев формы с mi- и с ni- варьируются в тексте при обозначении одного и то же лица, например Mikora~Nikora (Брюкнеру 1957, с. 336), Miklas(z) ~ Niklas(z), Micolay ~ Nicolay, Micola ~ Nicolay, Miculca ~ Nicolai, Miczek ~ Niczko, Miczek ~ Nicolaj и т. п. (Ташицкий, III, с. 460, 485, 491, 492, 493; Ташицкий, IV, с. 32) 4.
Весьма показательны в этом плане и древнейшие западнославянские топонимы типа моравского Mikulcice, известного уже по крайней мере в IX в. Вместе с тем подобные формы наблюдаются и на территории паннонских славян, ср. словенск. Miklavs, венг. Miklos.
Итак, интересующая нас форма не может быть объяснена фонетическими закономерностями. Наиболее правдоподобное объяснение формы Микола ~ Микула было предложено Коршем (1904, с. 61) и, вслед за ним, Фасмером (II, с. 621), которые предполагают здесь контаминацию с именем Михаил (не приводя какой-либо аргументации культурно-исторического характера), причем Корш объяснял эту контаминацию через посредничество нем. Michel. Косвенным подтверждением этого мнения может служить, между прочим, болгарская форма (XV—XVI в.в.) Микул, которая приводится в словаре Илчева (1969, с. 332) в качестве формы имени Михаил. Показательно также, что такие формы, как Michola, Micholt, Michno (Mychno, Michna), Michon, Mychnyk, Misz (Mysz), Miszka, Miszec, Miszek, Miszak, Miska и т. п., выступают в старопольском языке как формы имени Николай, ср. в польских документах: Nicolaum Michola (1413), Nicolaum Micholt (1440), Nicolaum alias Micholt (1440), Nicolaus Mychno (1470), Michno Miculka (1442 г.; ср. под тем же годом — Micolao Miculka), Nicolaus alias Michno ~ Mychno (1436, 1449, 1479, 1494), Nicolaa alias Michna (1475), Nicolao... sive Michna (1494), Nicolai dicti Michon (XV в.), Nicolai alias Mychnyk (1480), Nicolao Misz (1444), Nicolaum Mysz (1442 г.; ср.: Musz Nicolaus, 1490), Mysz Kolaczko (1495), Nicolaus Misscho (1482), Nicolai Miszka (1466), Nicolaus Myszecz (1493), Nicolaum alias Mysyecz (1481), Nicolaum Mischek (1497), Mikulasz Myssek (1469), Nicolaus Mischak (1490), Nicolaus dictus Misca [1404 г.; ср. Nicolaum Mosca (pro Miska), 1397 г.] (Ташицкий, III, с. 456, 457, 458, 493, 494, 529—531).
Представляется возможным предположить, что данная форма отражает к о н т а м и н а ц и ю с в. Н и к о л а я и а р х а н г е л а М и х а и л а, которая, скорее всего, произошла на западе славянской территории еще в до-кирилло-мефодиевскую эпоху, — иными словами, что культ Николы на Руси в какой-то мере отражает культ св. Михаила, который был принесен моравским и паннонским славянам еще кельтскими миссионерами (см. о кельтской миссии у славян в связи с распространением культа св. Михаила: Штаубер, 1958, с. 3—9; Исаченко, 1963, с. 50, 63—64)
http://www.krotov.info/history/11/uspensky/Gl2.htm
|
|
