Автор: wba (---.od.UA)
Дата: 30-12-04 19:46
Из первых рук
Точки над "і" расставила история
Елена КАРАКИНА
Репортаж с места событий — самый востребованный публицистический жанр для жителей Украины на излете 2004 года. Интервью, комментарии, описания, мнения по поводу заполняют все виды средств массовой информации. Новости с пылу с жару, из толпы, с места событий — одно из величайших достижений современности. Информация из первых рук. Репортер, корреспондент всего лишь сообщает то, что видит и слышит. Итак, корреспонденции разных представителей СМИ из первых рук:
"…Хрустят тысячи ног, шепчет, шуршит толпа. Народ тучей обмывает серые и желтые стены домов, народ выпирает и лезет на тумбы, мальчишки карабкаются на фонари и сидят на перекладинах, торчат на крышах, свистят, кричат: ура… ура… Солнце окрашивает в кровь главный купол Софии, а на площадь от него ложится странная тень, так что становится в этой тени Богдан фиолетовым, а толпа мятущегося народа еще чернее, еще гуще, еще смятеннее.
…Ничего не понимаю…
— Як вы не понимаете, то вы б ишлы до дому, бо тут вам робыть нема чого…
— Я на вашей мови не розмовляю.
— Г-а-а-а-а… Г-а-а-а-а…
— От строго забороняють, щоб не було бильш московской мови.
— Что ж это, позвольте, как же? Уж и на родном языке говорить не разрешается?
— Це вам не Россия, добродию.
Дурно женщине.
— Всем, матушка, дурно. Всему народу чрезвычайно плохо.
— Геть! В Россию! Геть с Украины!
Слепцы-лирники тянут за душу отчаянную песню о Страшном суде, и лежат донышком книзу рваные картузы, и падают, как листья, засаленные карбованцы, и глядят из картузов трепаные гривны.
— Слава! Слава! — кричат с тротуаров.
— Якому президенту? Чего вы добродию, распространяете провокацию?
— Хай живе вильна Украина!
— Народу слава!
…Присяга…
— Он будет присягать?
— Зачем? Ему будут присягать.
— Вы чулы, громадяне, браты и товарищи, як козаки пели: "Бо старшины з нами, з нами, як з братами". З нами! З нами воны! — человек ударяет себя шапкой в грудь, на которой алеет громадной волной бант, — з нами. Бо тии старшины з народу, з ним родились, з ним и умрут. Прапор червонный уже висит над тими громадами.
— Який червонный? Що вин каже? Жовто-блакитный.
— Вы не маете права! Я известный украинский поэт. Моя фамилия Горболаз. Я написал антологию украинской поэзии. Я жаловаться буду председателю Рады и министру. Це неописуемо!
В задних рядах несколько мужских и один голос тонкий и звонкий запевают: "Як умру, то…".
…Вечером весь город гудит, волнуется, и в необычный час на улицах черно от народа. Маленькие белые листки ходят по рукам вместе с чудесным словом "свобода", которое в этот вечер без числа повторяет вся необъятная доверчивая страна. Настали какие-то светлые, праздничные ликующие дни, и сияние их озаряет даже подземелье... Приходят студенты, рабочие, приходят молодые красивые девушки. Люди с горящими глазами становятся на бочки, так много видевшие на своем веку, и говорят. Не все понятно в этих словах, но от той пламенной надежды и великой любви, которая в них звучит, трепещет сердце и раскрывается им навстречу.
…По улицам ходят бесконечные процессии с красными флагами и пением. На женщинах алеют красные ленточки и красные цветы. Встречаются совсем незнакомые люди и вдруг, светло улыбнувшись, пожимают руки друг другу…
"Нет, вы только подумайте — вот такие брильянты! А позвольте спросить, откуда? Наворовали, награбили, набили карманы… Ох, до чего я ненавижу всю эту — простите меня за резкость — сволочь! Три четверти страны голодает…
— Ради Бога, но что же делать? Что делать?
— Что мы можем? Мы все можем, все! Если только захотим и не побоимся. Мы можем мерзавцу сказать в глаза, что он мерзавец, вору — что он вор, трусу — что он трус… А мы вместо этого сидим дома и молчим!
…Людей на улицах становится все больше и больше. Несколько раз услышал не совсем понятное слово "свобода". …Каждую минуту со двора прибегает NN, взволнованно сообщая свежие городские новости. То у вокзала видели толпу с красным флагом — "не пройдешь!". То на Ришельевской качали солдатика: "он, бедненький, так и подлетает, так и подпрыгивает!". То народ бежал со всех сторон к участку, где, говорят, выпускают арестованных. Одна женщина бежит с девочкой на руках, а у самой слезы из глаз капают и капают.
Все эти новости воспринимаются с радостью, с поспешными вопросами:
— А что полиция?
— А что он?
— А что она?
— А что они?
— А что на Греческой?
Иногда открывают балкон и, не обращая внимания на холод, выходят посмотреть, что делается на улице. В конце Куликова поля можно рассмотреть темную массу народа и красный флаг.
Вечером приходят гости, чего давно уже не бывало…
…Слово "конституция" то и дело раздается из столовой среди раскатов чужих басов и серебряного дилиньканья чайных ложечек. Мы выбегаем на улицу. Там колышутся громадные толпы: я в первый раз еще вижу тысячи в таком состоянии духа. Словно перст какой-то коснулся до нас, выбрав этот наш город из всех городов. "Настало", и честь выпала нам. Лица как на подбор все напряженные и тревожно-радостные. Сословия перемешались, хлебники забыли биржу, рабочие высыпали с заводов, женщины в шляпках и женщины в платочках тесно жмутся одна к другой; говорят, и жулики в той толпе не таскают, — может быть, и правда. Полиции действительно нет; но оказывается, что и сила теперь не справится…
…Повсюду на бочках и тумбах стоят ораторы и говорят такие вещи!
…Вообще, в ораторах нет недостатка. Пройдешь десять-пятнадцать шагов — и перед тобою на бочке или на груде камней возникает новый молодой человек, обращающийся с речью к собравшимся.
Говорит, кричит, заикаясь, со слюной во рту, глаза сквозь криво висящее пенсне кажутся особенно яростными. Галстучек высоко вылез сзади на грязный бумажный воротничок, жилет донельзя запакощенный, на плечах кургузого пиджачка — перхоть, сальные жидкие волосы всклокочены… И меня уверяют, что эта гадюка одержима будто бы "пламенной, беззаветной любовью к человеку", "жаждой красоты, добра и справедливости!".
…Как они одинаковы, все эти революции! Во время французской революции тоже сразу была создана целая бездна новых административных учреждений, хлынул целый потоп декретов, циркуляров, число всяческих… властей стало несметно, комитеты, союзы, партии росли, как грибы, и все "пожирали друг друга", образовался совсем новый, особый язык, "сплошь состоящий из высокопарнейших восклицаний вперемешку с самой площадной бранью по адресу грязных остатков издыхающей тирании… Все это повторяется потому, прежде всего, что одна из самых отличительных черт революций — бешеная жажда игры, лицедейства, позы, балагана. В человеке просыпается обезьяна.
"…Честь безумцу, который навеет человечеству сон золотой…" Как любил рычать это Горький! А и сон-то весь только в том, чтобы проломить голову фабриканту, вывернуть его карманы и стать стервой еще худшей, чем этот фабрикант. А сколько дурачков убеждено, что в… истории произошел великий сдвиг к чему-то, будто бы совершенно новому, доселе небывалому! Вся беда (и страшная), что никто даже малейшего подлинного понятия об… истории не имеет.
…Тон газет все тот же, высокопарно-площадной жаргон, — все те же угрозы, остервенелое хвастовство, и все так плоско, лживо так явно, что не веришь ни единому слову… Да, образовано уже давным-давно некое всемирное бюро по устроению человеческого счастья, новой, прекрасной жизни. Оно работает вовсю, принимает заказы на все, буквально на все самые подлые и бесчеловечные низости. Вам нужны шпионы, предатели, растлители враждебной вам армии? Пожалуйте, — мы уже недурно доказали наши способности в этом деле. Вам угодно "провоцировать" что-нибудь? Сделайте милость, более опытных мерзавцев по провокации вы нигде не найдете…
…Суета сует — все суета. Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем? Род проходит, и род приходит, а земля пребывает вовеки.
…Что было, то и будет, и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем".
P. S. Комментарии излишни. Должно лишь назвать имена корреспондентов: Михаил Булгаков "Белая гвардия", Александр Куприн "Гамбринус", Валентин Катаев "Белеет парус одинокий", Владимир (Зеев) Жаботинский "Пятеро", Корней Чуковский "1905, июнь", Иван Бунин "Окаянные дни", царь Соломон "Екклесиаст". В текстах изменено глагольное время, с прошедшего на настоящее, тексты скомпонованы. Не добавлено ни единого слова. Описанные события происходят в 1905, 1918, 1919 годах. Киев—Одесса.
=====================
http://zaodessu.com.ua/read.php?1,7119
Vale...
--
Это был текст. Никаким животным, людям, деревьям или другим земным или неземным формам жизни на основе углерода не был нанесен вред при подготовке этого текста. Только электронам, но они уже восстановлены.
|
|
