Так получилось, что целая серия вопросов из очередной их порции в знаменитом оффлайн-интервью оказалась посвящена некоему новому Будущему, наступление которого в связи с цивилизационным фазовым переходом резко актуализировалось. Не могу не привести парочку наиболее любопытных ответов, изрядно, между прочим, коррелирующих с нашими тутошними обсуждениями последних времён:

Уважаемый Борис Натанович!

С развитием нанотехнологий вполне возможно, что к эпохе Полдня технически люди достигнут всего того, о чем пишут фантасты. Но если Теории (да и практики) Высокого Воспитания так и не появится, то мир Полудня со всеми его техническими достижениями будут заселять не Горбовские и Комовы, а обыватели, «серая скотинка», которая сможет жить очень долго, не болеть, не бояться травм и увечий (так как их больше не будет, благодаря нанотехнологиям), будет иметь много свободного времени, которое нечем будет занять, разве что пивом с водкой и экстремальными развлечениями всех видов, а значит, и моральные устои цивилизации будут пересмотрены, и, наверное, в худшую сторону. Как Вы считаете, не станет ли мир Полудня в таком случае больше похож на высокотехнологичные Содом и Гоморру?

Олег Азарьев, Симферополь, Крым, Украина

Ну уж прямо – «Содом и Гоморра»! Будет обыкновенный мир Общества Потребления, что-нибудь наподобие нынешней Новой Зеландии или Дании. Миллионные (миллиардные) толпы обывателей, живущих в собственное удовольствие – при четырехчасовом рабочем дне и высокой зарплате. Наличие большого резерва рабочей силы будет, безусловно, сдерживать рост роботехники и нанотехнологий, – все эти новшества брошены будут на освоение Космоса и исследование труднодоступных миров (подводного, подземного, инопланетного). Сотни миллионов будут заняты в науке и технологических процессах высокой квалификации. Сотни миллионов – в медицине и сфере образования. Что делать с оставшимися миллиардами – вопрос вопросов! Я не знаю на него ответа, хотя думаю об этом большую часть жизни. Ясно, что неизбежно возникнет «культ образования», люди будут учиться годами и годами, – быть высокообразованным станет так же естественно и необходимо, как в наше время быть грамотным и уметь считать. Но это, разумеется, основного вопроса не снимет: миллиарды людей, В КОТОРЫХ ОБЩЕСТВО НЕ ИСПЫТЫВАЕТ НИКАКОЙ НУЖДЫ И КОТОРЫЕ ПРОСТО НЕ ЗНАЮТ, ЧЕМ ЗАНЯТЬСЯ, остаются проблемой номер один. Может быть, только тогда Высокая Система Воспитания (теория и практика превращения человеческого детеныша в ТВОРЧЕСКУЮ личность) и станет, наконец, насущной необходимостью?

Доброго времени суток, уважаемый Борис Натанович!

Вы всегда требовали от авторов достоверности в создании мира. Я попыталась представить мир, в котором действует Высокая теория воспитания. Это чудовищный мир, мне бы не хотелось там жить.

Общество, в котором все дети поголовно воспитываются в интернатах. В каком возрасте они туда попадают? Как только мать перестает кормить ребенка грудью? Или сразу после рождения? Матери отдают маленьких детей с удовольствием? Дети растут без материнской любви? Что за семьи, где дом пуст? Да и есть ли в этом мире семьи вообще? Людям уже не нужно видеть, как растет их ребенок? Они не получают удовольствия от общения с малышом? Отдавать в интернат в пять лет уже не имеет смысла – ребенок сформировался. И почему родители должны кому-то отдавать самое дорогое существо? Зачем вообще тогда рожать (процесс не самый приятный, смею Вас заверить). Что делают с теми, кто отказывается расставаться с ребенком? Это мир без любви, полный одиночества (самое страшное чувство на свете), где одиноки все – дети, не знающие своих родителей, взрослые и старики. Вы говорите о врачах и о том, что никто не лечится сам. Но мы же не кладем больного ОРЗ ребенка в больницу (если, конечно, нет каких-то жутких осложнений)! Врач говорит, какие лекарства принимать, назначает лечение. Больница – это экстренный случай. Никто бы из нас не хотел провести жизнь в больнице, пусть и самой хорошей. Так можно ведь договориться, что и секс нужен только профессиональный (если исключим чувства, так и будет). Другое дело, что нужно обучать родителей, нужны постоянные консультации психологов (как сейчас – педиаторов), но родного дома и любовь родителей ни один учитель, даже самый распрекрасный, ребенку не заменит. (Намеренно не говорю о качестве современных учителей и воспитателей.)

Марианна Алферова, Санкт-Петербург, Россия

Дорогая Марианна!

Я уже неоднократно, как мог и умел, отбивал аналогичные атаки на свои позиции, никого, кажется, не сумел убедить, но и сам не отступил ни на шаг. Если интересно, полистайте страничку. – там я ответил, кажется, на все Ваши вопросы и замечания.

Здесь же и сейчас я попробую (еще раз) обсудить только один вопрос (хотя, может быть, – из самый спорных и важных) – вопрос об интернатах. Воспользуюсь Вашей же аналогией: больной ребенок – необходимость лечения – мама или врач? – дом или больница? Давайте предположим, что у ребенка не грипп, и даже не пневмония, а серьезная (генетическая!) болезнь, разновидность аутизма, которая хоть со временем ребенка и не убьет, но сделает его слабоумным на всю жизнь. Предположим, далее (и это уже фантастика), что медицина умеет справляться с этой болезнью, – но только в условиях стационара и при необходимой (пусть умеренной, но неизбежной) изоляции от родителей на протяжении ЛЕТ.

Вопрос: решение родителей? Не знаю. Но мне кажется, что большинство, все-таки, наступит на горло собственным чувствам и отдаст в чужие руки свое ненаглядное чадо, – даже с риском потери важнейшего и нужнейшего с ним контакта, но с уверенностью, что таким образом чадо получает решающие шансы вырасти здоровым и полноценным человеком. (Или я не прав?)

Аналогия почти полная. С точки зрения Высокой теории и практики воспитания каждый ребенок есть вместилище генетической болезни – он несет в себе эмбрион пресловутой «голой волосатой обезьяны», и эмбрион этот развивается в нем и крепнет ежечасно и ежедневно, пока не достигнет запрограммированной мощи и не начнет оказывать на носителя то самое влияние, которое временами прекращает в человеке нравственность и заменяет ее разными удобными качествами – ловкостью, жестокостью, беспощадностью, равнодушием (вместо доброты), хитростью (вместо ума), силой вместо честности. И если вы откажетесь от помощи профессионалов, ребенок, конечно, не умрет, но – с высокой вероятностью – обречен будет оказаться со временем среди маргиналов, носителей неустойчивой нравственности, граждан как бы второго сорта, которым трудно рассчитывать на «престижную» работу, на достойный (обычный!) уровень общения, и может быть, даже обреченных на некое социальное гетто – на специфический круг друзей и знакомых, таких же маргиналов, как и он сам (не по закону какому-нибудь, упаси бог, не по «секретному распоряжению», а потому просто, что среди «нормальных», «воспитанных» ему будет неудобно, тягостно, «тесно» – как Гекльберри Финну в чистой одежде). Хуже того, он остался лишен процедуры «оптимизации таланта», главный талант его не определен, он не знает, на каком (профессиональном) пути ждал бы его труд, субъективно наиболее увлекательный, а объективно – наиболее полезный, а значит, уважаемый. Он – «без царя в голове», он мечется в поисках оптимальной точки приложения сил, не может, как правило, найти ее и все чаще его «волосатая обезьяна» (уже вполне взрослая и в полном расцвете сил) советует ему «плюнуть и растереть», «какие там еще друзья, если есть дружки», «чего зря надрываться на скучной работе, когда так клево сидеть перед новейшим стереотактором, положив ноги на табуреточку и имея под рукой ласковый сосуд с холодненьким...»

Для родителя определенного типа такое положение дел представляется отнюдь «не самым плохим». Дитятко ненаглядное здорОво, к какому ни на есть делу – пристроено, дружки – симпатичные, с девочками, кажется, все более-менее ОК, какого рожна еще надо? Да, кое-что в процессе воспитания мы упустили, теперь это понятно, но зато – всегда были рядом и отдавали ему все, что имели... (и т.д., и т.д. – психологию такого родителя я представляю плохо, вынужден быть очень приблизительным и впадать в некий сарказм без всякой на то необходимости).

Подозреваю, что этот экскурс в педагогическую фантастику (опять же) мало кого убедит. Но задуматься же, черт побери, побудить может?! Ведь о простейших же вещах идет речь: как препоручать тончайшее, ювелирное дело «первичной шлифовки» личности людям, пусть даже исполненным наилучших намерений, пусть вполне славным, даже безукоризенно славным, людям (между прочим), которые и сами в свое время были «огранены и отшлифованы» профессионалами, но которые сами по себе «гранильщики-шлифовальщики» никакие и опаснейше рискуют алмаз в бриллиант отнюдь не превратить и даже вообще «запороть камень»?

Да, больница не способна скомпенсировать (по крайней мере, – полностью) отсутствие материнской нежности, ласки и целебной любви, но ведь и никакая мать не способна всей своей любовью и нежностью скомпенсировать отсутствие профессионального медицинского вмешательства, и более того, способна («не по доброте, а по глупости») это вмешательство опасно нейтрализовать.

Dixi. Извините за повторы.

[www.rusf.ru]