...Именно Северо-Западный Кавказ признан крупнейшими специалистами как один из важнейших в масштабах Евразии центров доместикации яблони, груши, сливы, черешни, каштана, некоторых других плодовых.
«Об изумительном богатстве старых черкесских садов, — писал И. В. Мичурин, — мне известно давно. Дикие заросли плодово-ягодных растений Адыгеи представляют собой ценнейший исходный материал для селекционеров Кавказа»32. Целесообразно здесь привести выдержки из труда академика П. М. Жуковского, учителя Н. И. Вавилова, о значении региона Северо-Западного Кавказа в развитии мирового садоводства. В ряде случаев автор ограничивается простым указанием на Кавказ, но из контекста ясно, что имеется ввиду Северо-Западный Кавказ. И это особенно становится очевидно при взгляде на карту распространения дикорастущих видов яблони, груши и некоторых других плодовых Кавказа, которую приводит Н. И. Вавилов: наибольшее скопление лесо-садов именно на территории бывшей Черкесии по обеим сторонам хребта33.
Итак, читаем Жуковского: «Яблоня восточная, кавказская, Malus orientalis… Единственный дикорастущий на Кавказе вид яблони, чрезвычайно полиморфный… Как правило, сопутствует на Кавказе грушевым лесам. Вид этот несомненно был основным компонентом в генезисе культурной домашней яблони. Некоторые культурные сорта яблони на Кавказе представляют собой одомашненные и измененные прививкой лучшие формы из дикорастущих Malus orientalis…»34.
По поводу груши: «Наибольшее число видов рода Pyrus L. сосредоточено в Закавказье (Жуковский относил к Закавказью побережье Краснодарского края, бывшее черкесское побережье, т. к. формально это уже южный склон хребта; такой же подход у Клингена при описании черкесских садов. — С. Х.), на Кавказе вообще; оно и является основным географическим местом видообразования груши… Груша обыкновенная, Pyrus communis L. …На Кавказе, по Андрею Федорову, его замещает особый вид — Pyrus caucasica A. Fed., образующий сплошные леса, тянущиеся на много километров, часто в сообществе с яблоней и другими дикими плодовыми. …Особого внимания заслуживает «вегетативная груша», на Черноморском побережье в Краснодарском крае. Она дает второй урожай плодов вследствие пролиферации цветков и их махровости, в результате чего в образовании ложного плода принимают участие многочисленные элементы околоцветника и пролиферировавших листовых образований, которые, срастаясь, в совокупности образуют плод сложного происхождения, сочный, высоко качественный… На Кавказе происходил очевидно бурный процесс эволюции культурной груши. Здесь обитает в диком состоянии свыше 20 видов рода Pyrus, в том числе P. caucasica. Население с древнейших времен занималось прививками и отбором; здесь возникали во множестве спонтанные межвидовые и межродовые гибриды в зарослях диких плодовых... процесс формообразования культурных сортов груши происходил здесь совершенно независимо от эллинской культуры груши в Средиземье. Вряд ли Средиземье имеет приоритет в происхождении культурных форм груши; наоборот, все данные за то, что именно Кавказ явился ареной эволюции груши — как дикой, так и культурной… ни древность народов Греции, ни ее естественные грушевые ресурсы, ни опыт населения не могут идти даже в отдаленное сравнение с таковыми на Кавказе. …В Средиземье баски знали о прививках раньше эллинов и научили им иберов. Но баски, возможно, связаны корнями с Кавказом, откуда и восприняли прививки. Родина прививок — Кавказ. Индия не знала их»35.
Н. В. Невзоров отмечает, что «грушевые леса Северо-Западного Кавказа являются самыми крупными в мире… Их площадь в предгорьях Северо-Западного Кавказа составляет от 2–4 га до 400–1000 га. Например, в районе станицы Рязанской имеются грушевые массивы размером более 1000 га. Урожай груш в крае в отдельные годы может достигать 150 тыс. тонн»36. Учитывая, что эти данные 1950 г., мы можем быть уверены в том, что эти показатели в условиях исторической Черкесии были значительно выше.
О культуре айвы (Cydonya oblonga Mill) Жуковский сделал интересные наблюдения в связи с опытом черкесского садоводства: «В СССР более всего разводится (айвы. – С. Х.) на Кавказе, но специальных айвовых садов не существует. Отдельные деревья или группы их имеются в большинстве плодовых садов, особенно яблоневых… Несмотря на отсутствие монокультуры айвы, в СССР имеется немало хороших культурных сортов, плоды которых поражают своей величиной: так, например, сорт «Кыш-айву», найденный в старом черкесском саду на Кавказском побережье Черного моря, дает плоды, достигающие 3 кг веса»37.
Жуковский указывает на эндемичность айвы для территории Кавказа и, что очень важно, привлекает для иллюстрации своего тезиса широкий исторический материал. В частности, он говорит о заимствовании этой культуры хеттами — сейчас мы знаем, что протохеттское население было тесно связано с Северо-Западным Кавказом, с племенами Майкопской культуры и разговаривало на протоабхазо-адыгском языке. Так что данные из истории древнего садоводства могут послужить еще одной иллюстрацией к общей картине абхазо-адыгского этногенеза. Очень закономерно и то, что у хеттов культуру айвы заимствовали греки, ранняя история которых прошла под знаком хаттско-хеттского влияния. Вот мнение Жуковского: «Происхождение айвы объяснить нетрудно, поскольку это монотипный род; дикая айва была одомашнена и эволюционировала в культуре за счет наследования приобретенных признаков. Большую роль сыграли прививки. Одомашнение произошло на Кавказе, откуда она попала в Малую Азию в ту эпоху, когда там существовала хеттская конфедерация. Позднейшие государства приэгейской части Малой Азии (Лидия, Кария) оценили айву: оттуда она попала к эллинам, как известно, склонным привлекать богов и богинь ко всем своим эмоциям; в результате появился вариант предания о споре между тремя богинями — Юноной, Венерой и Минервой — не из-за яблока, а из-за плода айвы. Из Греции айва попала к римлянам, и Плиний уже описывал шесть сортов айвы. Северным путем айва проникла в Южную Россию, на Украину и в Крым — с того же Кавказа»38.
Весьма четкую привязку к территории Северо-Западного Кавказа, согласно Жуковскому, имеет слива (виды Prunus Mill): «Терн, Prunus spinosa… Наиболее распространен на Кавказе… На Кавказе встречаются крупные заросли, приуроченные к речным системам Кубани, Терека, Иоры, Алазани и другие… Особенно полиморфен терн на Кавказе, где сильно дифференцирован не только морфологически, но и экологически, вплоть до обособления мезофитных форм в лесах средней зоны Главного Кавказского хребта… Алыча, Prunus Vachuschtii… Обитает на Кавказе, в нижнем поясе, до 500–600 м. …В лесах Северного Кавказа алыча занимает не менее 6000 га, с наибольшим распространением в Краснодарском крае, Сочинском и Нальчикском районах, в Северной Осетии… В Абхазии, где заморозки не столь обычны и много влаги, алыча дает огромные урожаи… Происхождение домашней сливы, Prunus domestica, в последнее время определилось. В диком состоянии ее никогда не было как самостоятельного вида. Происхождение ее гибридогенное. Вполне выяснилось, что она произошла от скрещивания терна и алычи. На Кавказе во многих местах можно находить естественные гибриды терна и алычи или ткемали… В предгорьях Главного Кавказского хребта обнаружены целые рощи из естественных гибридов терна и алычи, размножившихся корнеотпрысками… Местом происхождения домашней сливы надо признать Кавказ, где алыча и терн растут совместно, и где натуральные гибриды их установлены многократно… Возникавший постоянно на Кавказе вид Pr. Domestica обратил на себя внимание древних земледельцев Кавказа и был одомашнен»39.
По поводу происхождения культурной черешни Жуковский отмечает, что «место начала одомашнивания черешни установить невозможно», но при этом указывает на немаловажное обстоятельство: «кавказская дикая черешня очень мало изучена… на Кавказе имеются новые, еще не описанные виды дикой черешни»40. Дальнейшее изучение кавказского материала, в особенности на территории Краснодарского края, по мысли Жуковского, должно было повлиять на прояснение этого вопроса. Жуковский, видимо, неслучайно посчитал важным привести греческое наименование черешни — «керазия». Оно созвучно с адыгским наименованием вишни чэрэз (керэз в шапс. диалекте). В этом мы усматриваем еще одно свидетельство связи Северо-Западного Кавказа со Средиземноморьем, его «островного» существования. За пределами «острова» термином керэз-чэрэз не пользуются. В Осетии, Чечне, Дагестане, Грузии и Армении используется термин персидского происхождения bali, обозначающий в разных вариациях как черешню, так и вишню41.
М. Фасмер, на наш взгляд, совершенно зря возводит русское черешня к древне-баварскому chersia, chersse «вишня», которое, в свою очередь, восходит к народнолатинскому ceresia; а последнее к латинскому cerasus из греческого cerasos. Более ранняя точка зрения Фасмера состояла в том, что праславянское название было напрямую взято из греческого источника, но по лингвистическим соображениям он от нее отказался — он не мог объяснить переход ке в че42. Он увидел закономерность этого перехода в древнебаварском при заимствовании народной латыни, на которой говорили смешанные галло-римские группы населения в Западной Европе. Слишком сложный и малоправдоподобный путь для черешни на Русь43.
Жуковский отмечает прямой путь айвы на Украину с территории Северо-Западного Кавказа, и мы не видим препятствий на этом пути для культуры черешни.
Культура кизила (Сornus mas L.) издавна возделывалась в Черкесии, но не сплошными плантациями, а в лесо-садах. «В лесах Черноморского побережья Кавказа, — отмечает Жуковский, — особенно Туапсинского и Сочинского районов, часто растет в сообществе с боярышником, алычой, орешником, терном, под покровом дуба, клена и др.»44 Большие скопления кизила были на закубанской равнине.
Касаясь вопроса происхождения орешника или лещины (точнее, культуры орешника обыкновенного — Corylus avellana L.), П. М. Жуковский вновь оперирует понятием лесо-сада, введенным в научный оборот И. Н. Клингеном в 1897 г. при исследовании агрикультуры адыгов, и указывает вновь на черкесское побережье. «Использование орешника, — отмечает ученый, — относится к древнейшим временам. На Кавказе еще и сейчас можно наблюдать реликтовый способ превращения зарослей лесного орешника в первый примитивный сад; при вырубке дубового леса или после пожара орешник быстро восстанавливается, образуя обильно плодоносящие заросли, несколько разреживаемые человеком, создающим из них первородный сад… Не имея в своем распоряжении столь огромных дикорастущих ресурсов, как на территории нашей страны, жители Средиземья вынуждены были издавна прибегнуть к разведению орешника, а не к использованию естественных зарослей. Древние народы Европы и Кавказа намного раньше прибегли к широкому использованию в пищу семян орешника, нежели народы Средиземья. Исходный материал, видовой и естественно-гибридный, попал в Средиземье в основном из причерноморских горных районов Кавказа (т. е. из Черкесии. —С. Х.) и Понта»45.
Постоянное указание Жуковского на заимствование греками различных культурных видов и сортов плодовых именно от населения причерноморской, горной Черкесии наталкивает нас на два основных вывода: 1) горная Черкесия или Северо-Западный Кавказ на самом деле являлась центром и очень древним очагом садоводства; 2) само географическое расположение этого центра садоводства облегчало процесс общения представителей двух культур. От Анапы до Гагры горы примыкают к морю, и главный Кавказский хребет идет параллельно линии побережья. Далее на юг горы отстоят все дальше и дальше от побережья и, учитывая, что в древности земледелие и садоводство велись именно в горах, соответственно затруднялся и культурный обмен. Географическое расположение Северо-Западного Кавказа, древней адыгской страны, как раз исключительно характеризует то обстоятельство, что весь ее горный массив расположен вдоль моря, имеет массу перевалов с северного склона на южный, что обеспечивало общение с морем для всех групп закубанских адыгов. Черкесское побережье имеет массу удобных гаваней и мы вправе охарактеризовать Черкесию как самую морскую страну на Кавказе. Она была одновременно и горной, и морской страной.
Еще одна плодовая культура, и в то же время ценнейшая лесообразующая порода, резко подчеркивающая выдающееся значение Северо-Западного Кавказа — каштан. Род Castanea Mill из семейства буковых (Fagaceae) объединяет 10–12 видов, из коих в России (как и в рамках бывшего СССР) в диком состоянии обитает один и при том наиболее ценный вид Castanea sativa Mill — так называемый каштан настоящий. Весьма любопытно, что этот вид в диком состоянии произрастает в России только на Северо-Западном Кавказе. И здесь же вообще все его основные запасы. Есть небольшие островки в Мингрелии и Аджарии, а за рубежом — в Турции и на Балканах. С каштановыми лесами Черкесии сопоставимы только его скопления в Испании — в Астурии и стране басков46.
«На Кавказе, — пишет Жуковский, — основные лесные массивы каштана, начинаясь в северо-западной части Туапсинского района Краснодарского края в бассейне реки Небуг, тянутся полосой вдоль Черноморского побережья на юго-восток; в Абхазии обширные леса по рекам Аше, Шахе и Мзымта (здесь автор ошибается, т. к. все эти три реки на территории Краснодарского края; из них первые две на территории Шапсугии, а Мзымта на территории исторической Джигетии — области садзов, т. е. на стыке Черкесии и Абхазии. – С. Х.), особенно по среднему течению рек Гога, Бзыби, на левом берегу реки Келасури, в долине рек Амткел, Кодор и др. В Западной Грузии, по соседству с Абхазией, каштан распространен до с. Худон»47.
Большие массивы каштана имеются и на северном склоне черкесских гор (современный Майкопский район Республики Адыгея), о чем не пишет Жуковский. Он оценивает площадь кавказского каштана в 100 000 га, а в Западном Средиземноморье (Италии, Южной Франции, Испании) в 115 000 га, что опять-таки сильно выделяет регион Северо-Западного Кавказа и смежной с ним Абхазии, как наиболее богатый каштаном в прошлом и настоящем. Жуковский приводит любопытный факт предпочтения кавказского каштана: стропила знаменитого по архитектуре Реймсского собора, разрушенного немцами во время Первой мировой войны, были сооружены из кавказского каштана48. Древесина кавказского каштана обладает уникальными свойствами: она очень красива, прочна, т. е. намного прочнее дуба, а высокое содержание в ней таннидов делает ее очень стойкой по отношению к паразитическим грибам — разрушителям древесины. Древесина кавказского каштана является наилучшей для приготовления винных бочек: лучшие вина вырабатывались в бочонках из каштановой клепки. Мы можем с уверенностью предположить, что горцы Черкесии и Абхазии широко использовали каштан при строительстве своих пиратских кораблей.
В Аджарии, где климат очень влажный, и где по образному выражению профессора А. Н. Краснова (1895 г.) «гниют камни», местные жители предпочитали сооружать свои дома из каштана, «единственной породы, не подвергающейся в этом чрезмерно влажном климате моментальному гниению»49.
До революции богатые европейцы покупали на снос такие строения в Аджарии и использовали каштановую древесину для отделки своих яхт, домов, замков. «Из сравнения существующих культурных видов каштана выясняется, — отмечает Жуковский, — что наш кавказский C. sativa характеризуется сильным ростом, поздним плодоношением, крупной величиной плода, невысокой сахаристостью»50.
Кавказский каштан достигает 35 м в высоту и 2 м в диаметре, обладая огромной шаровидной кроной. Таких деревьев нет нигде в мире. В Японии в префектуре Аомори (расположенной на самом севере страны, на островах) был обнаружен крайне интересный культовый памятник III тыс. до н. э., при строительстве которого были использованы стволы каштана (Castanea crenata Sieb. et Zucc или C. japonica Bl.) с диаметром не менее метра и длиной не менее 18 м. Деревья со столь заурядными, по кавказским меркам, параметрами не были найдены ни в Японии, ни на Дальнем Востоке. Организаторы международного проекта обратились к российскому правительству за разрешением подыскать такие деревья на Черноморском побережье Кавказа. И в 1996 г. шесть огромных деревьев кавказского каштана, прошедших тщательный отбор, были переправлены из Головинского лесничества Сочи в Японию51.
Приведенные данные, на наш взгляд, превосходно иллюстрируют неразрывность адыгского этноса и ландшафта Северо-Западного Кавказа на протяжении всего исторического периода. Ландшафт черкесского «острова» позволил аборигенному населению в самые ранние исторические эпохи ввести в культуру целый ряд важнейших видов злаковых и плодовых, добиться выдающихся успехов в занятиях земледелием и садоводством. На протяжении веков хозяйствования древние адыги превратили Северо-Западный Кавказ в единый огромный сад посредством культивирования системы лесо-садов и лесо-хлебных участков. «Одной из особенностей адыгского садоводства, — отмечает М. Ю. Унарокова, — являлась присущая ему развитая сортовая структура, которая обеспечивала употребление свежих фруктов в течение круглого года. ...Примечательно, что адыги не ограничивались культивированием плодовых деревьев на приусадебном участках — щагухат, возделыванием садовых плантаций — чъыгхат. Окресные леса они превращали в лесо-сады. Так, в Шапсугии бытовала традиция, согласно которой каждый, кто весной выходил в лес, обязан был привить черенок одного плодового дерева... В ауле Агуй вспоминают об одном человеке, который в окрестных лесах оставил после себя около 300 плодовых деревьев»52.
Графиня Уварова, посетившая в 1886 г. множество пунктов черноморского округа, по достоинству оценила стремление черкесов культивировать ландшафт: «Другой, не менее похвальный обычай горцев, о котором хочется напомнить, состоял в том, что все престарелые люди, не могущие больше работать и не бывшие в состоянии нести остальных обязанностей, возлагаемых на граждан всяким обществом, должны были делать известное число прищепов на фруктовых деревьях. Следы этих забот видны еще и теперь, в особенности на абрикосовых деревьях — заботы, достойные высокоразвитого народа, напоминающего обязанности каждого отдельного гражданина по отношению к обществу и государству»53.
Л. В. Македонов приводит очень красноречивый полевой этнографический материал: «Жители (нагорных станиц Закубанья. — С. Х.) рассказывают, как «азиаты» разводили постоянно сады: «уж без того он и в лес не пойдет, чтобы прищепы с собой не захватить… Так и не видя, как сад разведет». Но, удивляясь быстрому разведению садов горцами, казак и не подумает последовать их примеру. Пренебрежение к изучению горской культуры доходило до того, что только в самое последнее время, даже учеными-садоводами, после долгого ряда неудачных опытов с садоводством в нагорной полосе, принят, наконец, горский способ прививок»
[www.adygi.ru]