[morky.livejournal.com]
Пересмотрел "Гараж". Немного забавно и немного грустно. Как смотреть старые фотографии, когда знаешь, чем история закончилась на самом деле, а они еще не знают. Что вот это время, вот этот вот гараж, вот эти вот зверушки и авоськи - это будет их лучшее советское время.
До начала перейстройки остается каких-то лет пять, и мало кто из них приспособится к новым правилам. И все это "хорошее время" было леть десять, как одно паросрочие какого-нибудь Ельцина, Путина или Медведева. А мы их отмотали уж.
Они ругались, мирились, решали, делили. Разошлись, а гаражи в итоге достались совсем не тем, кому они думали.


Вот Аникеева (Ия Саввина), член правления гаражного кооператива

По сценарию "зам.директора", без уточнения, по какой части. Но по поведению узнаваемо характерный партийный работник. Морда питерская.
Ездит от института за границу, в Париж вот только съездила. Уже одно это говорит все. Хотя и ссылается на свои "переведенные на французский язык публикации", но доклад для этой конференции ей писал несчастный Гуськов. Он же, стало быть, писал и предыдущие работы.
Вычеркивание из списка пенсионера Якубова назвала "наша, я бы сказала даже ... политическая ошибка" (кто бы еще рассуждал в таких категориях). Когда Бурков сказал, что за машину родину продал (имею в виду малую родину, родительский дом в деревне), именно Аникеева, втихаря через плечо, попросила секретаршу "занести факт продажи Родины в протокол", а также называет его "частный собственник". Компетентные органы, с сигналом на профессора Смирновского, звонили напрямую ей, а не директору, о чем она сама и сказала. Да и вообще, чтобы люди организовались в общественную группу, чего-то там делали - и сами по себе, без приглядывающего человечка от партии? Два раза хаха.
По понятным причинам автор сценария на это не нажимает, но без партийца происходящее просто непредставимо. Такова советская очевидность.

В гаражных делах она "организатор" от партии, такова ее специальность по жизни. Связующее звено с советскими органами и учреждениями, это она знает кому куда в какой кабинет, кому давать, от кого брать, без нее заявка просто бесследно канула бы в чиновничем болоте.
По фильму она осталась без гаража? Это извините. Она скоро отпишет себе институтскую базу отдыха в Тверской области, доходы от сдачи зверинца под склад бананов, да и всякого по мелочи. А гаражей у ней будет эдак с пяток.


Или вот Сидорин (Гафт), председатель правления.

По сценарию "ветеринар". В споре с профессором хвастается своей независимостью - как бы там не проходили административные дрязги среди ученой братии, а "зверей лечить всем надо".
По смыслу, похоже, он профсоюзный босс на предприятии. Собственно, для соблюдения всех необходимых процедурных формальностей и законного вида, от всего коллектива нужен только он. Что они с Аникеевой уже поняли и проворачивали. Скажем, задним числом включая в список директоршу рынка. Переписали протокол, шлепнули печать - и по суду не подкопаешься.

Невелика птица, но он свой гараж так и так получит, а может, даже и парочку, за прикрытие делишек начальства.




Сын Милосердова (Игорь Костолевский)

Главный блатной, сын какого-то крупного чиновника, видимо, по строительной части.
Стройка совершенно законная, Сидорин с Аникеевой пробили и собрали все необходимое, но несколько лет она никак не начиналась. Как язвительно комментирует дочь профессора - "по закону идти можно, дойти трудно". Товарищ Милосердов ничего не дает гаражному кооперативу "Фауна", он дает ему разрешение ожить, как божественное дыхание дает жизнь куску глины. Есть все подписи - а дело не движется. Есть землеотвод, а земля не отводится. Есть указание включить в план СМУ, а в план СМУ не включается. Это все необходимо, но без кивка головы товарища Милосердова все это бессмысленные бумажки.

Так что сын товарища Милосердова ведет себя демонстративно нагло и развязанно. Чего ему там делать. Ни тогда, ни тем более сейчас, никто бы и не поверил в сынка начальника, суетящегося и скандалящего из-за какого-то гаража. Он там ничего и не делает. Издевается над происходящей борьбой людишек в грязи, свысока дает моральные оценки, клеится к дочке профессора. Эдакий обаятельный молодой повеса.

Еще бы. Самый обаятельный персонаж "Мастера и Маргариты" - Воланд. Он там единственный, кого не касается квартирный вопрос. Испортивший москвичей.

Авторы, конечно, приукрасили образ. Золотая молодежь - это Ксюша Собчак. Сколь утонченно ты не глумись над "быдлом", глумлением это и останется. За пределом круга обаяние им излишне, и потому позолота сразу облезает, обнажая содержательную суть "у кого нет миллиарда, тот пусть идет в жопу".
Ну а почему приукрасили, тоже понятно. Одно дело критиковать малое начальство, а другое дело замахнуться на самого собирательного товарища Милосердова. Начальство, то большое начальство, что наверху - оно очень хорошее. Оно доброе и нравственное, оно само с болью смотрит на грязные дрязги мелких людишек, взывает к их совести, которые сами, все сами.

Собственно, а зачем он туда ВООБЩЕ пришел, на собрание каких-то мнсов, которые его еще и "выкинут", из папиных-то гаражей? Из фильма это необъяснимо. Протокольный анахронизм времен диктатуры и военной мобилизации.
Они с папой это нелепость, чуть погодя, и упразднили.

Кушакова (Анастасия Вознесенская), директор рынка

Вторая блатная. Ведет себя так же нагло и развязанно, как Костолевский, но вульгарно, "низкий класс". Зачем-то демонстрирует свои ляжки, ругается, затыкает рот, чуть в драку не кидается, и вообще много суетится, для хозяйки жизни.
Единственный полностью отвратительный персонаж, на ком (во всех модальностях) можно оторваться вволю.
Однако гаражи без нее не были бы построены. Как говорит Аникеева - "Кушакова это бетон, Кушакова это железные ворота, Кушакова это бульдозер" и т.д. Мало всех советских процедур, мало денег и труда членов кооператива, еще надо из чего-то и как-то это на самом деле строить. Ну придешь ты с папкой разрешительных и обосновательных бумаг, сошлешься на товарища Милосердова, будешь допушен наконец на склад, и получишь право и возможность попросить. А тебе разведут руками - "а нэту". И нужна товарищ Кушакова, которая за бабки доставит тебе ворота и кирпич. С этого же склада, понятно. Такова система.

Интересный момент - Аникеева, оказывается, взяла с Кушаковой полторы тысячи денег "взаймы", за включение в список. Отражено еще одно родимое пятнышко советской власти, которое, как вскоре выяснилось, оказалось злокачественным.

Преступная природа богатства директора рынка возмущает только собственно народ, а Аникееву, Гафта или Милосердова, так или иначе представляющих советскую власть, это как раз совсем не волнует, с точки зрения советскости преступления тут нет. Кушакова не организатор бизнеса, не производитель и не поставщик (вот это было бы преступно). Просто крестьяне не могут продать мясо горожанам напрямую, минуя Кушакову. Им паспорта-то выдали только за пять лет до выхода фильма на экраны, но ехать в город они все равно должны со справкой-разрешением от колхоза. Они вынуждены сдавать мясо Кушаковой, которая принимает его по 37 копеек, а продает по 6, как сама хвастается, рублей. Она не нужна ни крестьянам, ни горожанам, она просто грабитель на дороге. Вот если бы она в обход советской заготконторы платила крестьянам по рублю, а потом в обход торговой госсистемы продавала горожанам по два - вот тут представители власти забили бы ее ногами прямо на собрании. А так она обычный, такой же как они, советский функционер, просто из "грязных", работающих с вонючей материей, а не с бумажками.

За что, по сути, взяла с нее деньги Аникеева? За легализацию краденного, то есть перевод "общественного советского" в "личное". У Кушаковой есть деньги, но использовать она их не может, пока не заплатит взнос питерским. Аникеева взяла деньги, а из гаражей Кушакову выкинули. Сколько времени займет у Аникеевой, чтобы понять ценность этой комбинации? Что она Кушаковой ничего более и не должна? Та заплатила деньги, чтобы советские органы власти ей не сделали ПРОБЛЕМ, после чего ей проще купить готовый гараж. Хотя бы у той же Аникеевой, у которой их будет пять. Она ведь так и так получает гараж за деньги, за ворота, бетон и бульдозеры.
В фильме видна проблема. И мы уже знаем, как система ее решила. Кушакова купит столько гаражей, сколько ей будет нужно, и где ей будет нужно. После уплаты взноса надзирающим советским учреждениям.

Уходя, она обещает оставшимся - "а ваши гаражи мы снесем, как "уродующие лицо города", и по этому месту будут мчаться автобусы и троллейбусы".
Все заразительно смеются. Напрасно.

Трубач (Семён Фарада)

Интересный промежуточный персонаж. Там в фильме фигурирует троица блатных, которых, однако, никто не оспаривает. То есть блатные, но такие, как бы прощаемые, признанные в общественном мнении.
Это дедушка, ветеран-полковник. Тут понятно, и без вопросов. Это некий "дипломат". В общем, тоже туда-сюда. "Дипломат", в советской табери о рангах, это не совсем чинуша, это уже чиновник, осененный отсветом благородства, то есть в общественом мнении, пожалуй, повыше "Милосердова". Все-таки человек шпрехает по-буржуйски, держит вилку в левой руке, законно мотается по заграницам, представляет страну, выступает с речами на ихних там оргиях. Или фуршетах. Форумах. В общем, где-то там. Он даже не присутствует законно, поскольку на важном задании за границей.
А вот насчет нацмена-работника культуры меня одолевают сомнения. Не выдают ли авторы фильма желаемое за действительное, не пытаются ли всучить самих себя, нацменов работников культуры, как "уважаемых законных блатных"? Пусть меня поправят, но, по моему, ответ "это валторна, я творческий работник, у меня через час запись на радио" отнюдь не снял бы вопрос "эй ты, с чумоданом, куда прешь без очереди?". Разве что, из уважения к культуре, валторну не выкинули бы следом, а бережно вынесли и положили возле тела.

Дедушку-ветерана мы видим одну секунду, при представлении. Представитель дипломата, девушка-физкультурницу в тренировном костюме адидас мелькает несколько раз, но без голоса и претензий. А вот трубачу бы заткнуться, сомнительному, а он все время лезет вперед, с кулаками и трубой, смело гнобит законных сотрудников института, издевается над изгнанными, третирует жену Гуськова и вообще ведет себя крайне, не по статусу нагло. То есть наглость блатных обратно пропорциональна их действительной уважаемости. Авторы кино ему явно симпатизируют и подыгрывают родной душе.

Как родная душа он свой гараж и получит. Даже два. Как нацмен и как работник культуры. Как человек с хорошими генами и как моральный светоч, родник культуры. Не по уровню, но по классу нечто вроде Церетели, Окуджавы или Мамардашвили.

Карпухин (Вячеслав Невинный)

Истинно советский человек (в отрицательном смысле): "да, мне нравится наше правление, мне нравится наше руководство, я из большинства, на таких как я все держится".
Обращу внимание, что фильм от либеральной интеллигенции, так что образы соответственно окрашены. Например, здесь выведено то, что они называют "агрессивно-послушным большинством". Под "агрессивной послушностью" подразумевается, что подначивают и стригут выгоду Гафт с Аникеевой, а пузом прет вперед, физически, до драки принуждает других как раз Карпухин. Кто-то же должен.
По его роли в институте делается намек на стругацкого профессора Выбегалло, занимается какими-то "морозоустойчивыми обезьянами", но аллюзия лишняя, где научные разводки, а где гопничество.
В чем либеральная интеллигенция ошибается, отнюдь не случайно, конечно, что таких "большинство". Даже в фильме он один такой, а в жизни я сходу и вовсе не припомню. Хотя в ЖЖ такие экземпляры есть.

Получение им гаража зависит от обстоятельств. Роль "пастушеской собаки" плоха тем, что ее полезный результат заберут, и будут всячески из под руки провоцировать, но на нее же при нужде и сопрут, "это все оно, агрессивно-послушное советское коммунистическое народонаселение, Гулаг, Прага, Афганистан". И поедут целовать сапоги Маннергейма, борца с коммунизмом. Лагерная овчарка ведь все равно никуда не денется, так и будет вилять хвостом. По иному добычу жратвы она не представляет.
Но все же, в среднем, не здесь, так там, он свой гаражик получит.

Малаева (Лия Ахеджакова)

Самый противоречивый персонаж, и самый главный, собственно герой пьесы, альтер эго либеральной интеллигенции. Она даже в титрах первая стоит.
С ней все наоборот. Вернее, всё точно так, даже речь до буквочки та же, но вывод противоположный:

"Человека надо охранять от человека. От жадности, которя нас съедает, от желания захватить, захапать...
Товарищи, мы поступили низко [подразумевается "ВЫ поступили низко", моральный оратор, понятно, уже в силу этой речи в низкие не входит].
Мы [Вы] подлецы!..
Никто из тех, кого не тронули, а нас здесь 28, не выступил против нечистоплотности правления, выбравшего четверых самых беззащитных.
Речь-то идет не об угрозе жизни, не о детях, не о работе. Речь идет о каком-то ящике, в котором можно хранить груду штампованного железа...
Товарищи, я предлагаю жить по демократическим советским принципам".

Речь хорошая, моральная, в защиту малых сих. Как водится у интеллигенции. И против большинства. Как водится у интеллигенции.
То есть декларируемое находится в вопиющем противоречии с делаемым.

Низость совершило правление, а интеллигент стыдит большинство.
Должен просит единства, "мы все одинаковые", а просит выделения "слабых" и особого к ним отношения. Выкинь правление не "слабых", а каких-нибудь заурядных "средних", исчез бы предмет для речи.
Хочет гараж для себя и для малых сих, но почему-то убеждает всех, что гараж - стыдная и ничтожная дрянь.

Эта двусмысленность буквально прет в глаза (хотя, может, это после перестройки мы такие умные стали). Смысл речи очевиден - человек убеждает большинство жертвовать в пользу "слабых", чтобы спасти их от низости правления. Единственный действительно следующий итог такой речи: пристыженные, все встают, и бросают правлению в морду свои гаражи: "Если заберете у них, так заберите и у меня, я за какой-то паршивый гараж совесть не продам".

Естественно, эта речь в полном соответствии с интересами правления. Низость правления остается необсуждаемой "грязью жизни", типа иногда плохой погоды. Более того, агрессия против начальства обращается на само же большинство! Стыди себя, что такой жадный эгоист и потребитель, продался за колбаску.
Умело манипулируется на лучших чувствах, парочка "начальство-интеллигент" способна обобрать кого угодно - начальство нарочно берет самых беззащитных в заложники, а интеллигент, педалируя жалость, выбивает из остальных выкуп. Потом, за кулисами, делят.

Малаевой обязательно выделили бы гаражик. Карпухин, как грубая сила, заменяем, если что, удовлетворится и окладом омоновца, а вот роль "народной совести" требует вдохновения, за спасибо слезы на глазах не выступят.
И мы уже знаем из истории, что так и вышло. "Речь Малаевой" обкатали, обработали, пригладили, и через пяток лет врубили по всем каналам. Начальство рубило саперными лопатами, расстреливало из автоматов и палило из танков, а интеллигенты призывали народ "каяться", перед малыми сими. За "свою" власть, за равнодушие, эгоизм, чувство собственника, жадность, несдачу крови, и, в конечном итоге, страны.

профессор Смирновский (Леонид Марков) и его дочь Марина (Ольга Остроумова)

Профессор, как понятно из фильма, облечен регалиями, знаменит, имеет оклад 500 (!) рублей, и вообще главный по научной части, то есть как бы предмету существования этого учреждения вообще. И он-то поначалу вообще боится что-нибудь вякнуть, в отличие от других, гораздо менее значительных, казалось бы, персонажей. Как он сам объясняет, "меня все время били, теперь дают медали, причем за то, за что били, но испугали на всю жизнь".
И, в общем, совершенно правильно боится. Роль его филькина. Профессору спокойно дают жульничать с фондами, например, это он подписал Карпухину "выведение морозоустойчивых обезьян". То есть его научные результаты на самом деле интересуют их столь же мало теперь, когда дают медали, как и когда били. Не научные заслуги и авторитет были тому причиной, так что они и не защитят. Он понимает, что как дали, так и заберут, не моргнув глазом и в мгновение ока. При распределении гаражей весь его научный вес - ноль без палочки.
Так что профессор, за одно это, вряд ли получит гараж.

А вот его дочка получит. Стерва хваткая, цепкая. Им, непонятным образом, как бы по забывчивости, все же дали два гаража на семью, но как она сказала папе при угрозе - "ты мне подарил машину, так будь последователен, отдашь и гараж". И заберет.
Она уже и к сыну Милосердова как бы случайно подсела, там все на мази. Понятно, что кино, по сюжету им и не с кем было бы общаться, кроме как друг с другом, социально и морально близкие. Но ведь в жизни так и происходит. Такие сразу выделяют друг друга взглядом.
В общем, дочка не пропадет, приберет и папины гаражи, и машины, и квартиру, и квартиру новоявленной молодой "мамы", все заберет. И сынок Милосердова не уйдет необщипанным.

Занимается "современной (действию) советской сатирой". На что Милосердов замечает - "у вас потрясающая профессия, вы занимаетесь тем, чего нет".
А ведь они все там занимаются тем, чего нет. Советской сатирой, археологией, охраной заграничных животных или выводом несуществующих, "рынком", "профсоюзной защитой", партийно-воспитательной работой, пробиванием разрешений и разрешением пробиваний, борьбой с эгоистичным сверхпотреблением советских людей и т.п. Сборище людей, занятых ничем.

Жена Гуськова.

Единственный человек, создающий реальный конвертируемый и конкурентный продукт за все учреждение - это несчастный Гуськов. Который пишет работы, с которыми институтская блатота ездит по заграницам, и которого, в награду за это, загоняют выполнять самую грязную работу в Нижний Тагил, где он простывает, и даже не может присутствовать на собрании.
Именно поэтому он последний в табели о рангах. "Не сумел отмазаться, не сумел устроиться".
И его жена. Которая из этих крох лепит и содержит гнездо, воспитывает хороших детей, и даже старается остаться женщиной.

Участь Гуськовых - это тоже советское родимое пятно, на всю голову.



***

В общем, гаражи достались бы, и достались, совсем не тем, кому они достались в кино.

Если бы фильм смотрел какой-нибудь марсианин, не понимающий никаких привычностей и понятностей, и видящий только то, что видит, то он бы удивился.
Есть некая странная система, в которой люди с деньгами и трудом почему-то не могут построить себе гаражи. Сами они не могут ни взять, ни купить землю. Им зачем-то надо множество разрешений и согласований с людьми, к собственно гаражам никакого отношения не имеющим. Включая шевеление волосатого мизинца какого-то местного дона. Они не могут напрямую нанять строителей. Они не могут, не имеют ни прав, ни возможностей, ни купить, ни сделать сами, ни перевезти, ни положить. Они связаны по рукам и ногам.

И вот он в упор не поймет - а зачем вот этим людям, которые все это как раз могут, которые "разрешение", которые "бабло", которые "строители", "которые бетон и бульдозер" - зачем им вот эта компания простых и бесправных, с их жалкими деньгами и субботниками?
Если есть все составляющие, если есть право и возможность выкинуть из гаражей любого из них даже ПОСЛЕ всех взносов и всех субботников - то, собственно, почему их не вычеркнут всех? Почему эти важные (по непостижимым причинам) люди, которые "все могут", вообще взяли в свой бизнес каких-то "париев"?

Когда "важные люди" поняли, что они этого тоже не понимают, они тоже нас всех и вычеркнули. В исторически мгновенное время.