СЛЕДЫ МАТРИАРХАТА
Основа матриархата: правит мужчина, но родство считается по матери, по ней же передается имущество.
Даже в конце XIX века отец не имел права промотать приданое дочерей; оно ему не принадлежало. То есть, древнеримская традиция в XIX веке жива-живехонька. Сын, чтобы выжить, как правило, уходил на службу или искал богатую невесту.
Власть у ацтеков времен Кортеса передавалась вместе с приданым дочерей – даже не правителя – правительницы.
Именно поэтому на Чукотке при мятеже против русских были убиты все их (чукотские) жены и прижитые дети, - чукчи рвали кровные связи.
Папский престол передавался племянникам по женской линии вплоть до XIX века (непотизм).
В церквях Ближнего Востока непотизм патриархов сохранился до XX века.
В Средней Азии и на Кавказе брат матери - самый близкий родич-мужчина.
У батаков (Северная Суматра) юноша не свободен в выборе невесты. Идеальным считается брак с двоюродной сестрой - дочерью дяди по матери.
Индонезии. Девушка имеет право самой выбирать жениха. Если он ей не понравится, через три месяца она сможет от него отказаться и выбрать другого.
Турецкие принцессы пользовались неограниченной половой свободой.
Алжир. В этой стране разрешено женщинам рождение "спящих детей" - тех, которые появляются во время длительного отсутствия мужа.
У киргизов, казахов и каракалпаков свадьба проходила в доме невесты. В доме жениха она лишь повторялась.
Вплоть до конца XIX века в Финляндии парни приходили ночевать в дом потенциальной невесты. Налицо следы прежнего полноценного примачества.
Бали. За свадебным столом сидят только женщины, т.к. мужчины, готовившие блюда для пира всю ночь, в это время отдыхают.
На островах Тробриана если девушке приглянулся какой-нибудь юноша, она сообщает об этом особым образом: дарит его матери или сестре часть веревки.
У некоторых индийских народностей на свадьбе в храме присутствует только невеста. Видимо, когда-то эти храмы специализировались на дефлорации.

ПЕРЕХОД В ЧУЖОЙ РОД
Переход в чужой род – жесточайшее табу. Следует предварительно либо изгнать человека из рода (этот позор хуже смерти), либо символически похоронить. До победы патриархата в чужой дом отправлялись женихи, и хоронили именно их (сказания о мертвом женихе). Я сильно подозреваю, что обряд инициации мальчиков, когда им дают психоделики, это как раз символическая смерть – для легитимной передачи в чужое племя. Недаром обряд перехода в совершеннолетие считается у этнографов лиминальным, то есть, связанным с миром мертвых. Герой такого обряда становится для всех живым мертвецом. Жениха на Руси звали волком или медведем – тотемным животным из мира предков, то есть, из мира мертвых. В том же положении находилась и невеста после обручения и до дефлорации. Так что похороны невесты – важнейшее указание на перелом в родоплеменных канонах. Уже не жених, а невеста должна идти в чужой дом, а значит, и хоронить следует именно ее.

МЕРТВАЯ НЕВЕСТА
(выборочный копипаст, Павел Котов, 16.07.2009 г. По материалам Вокруг Света)

Русские свадебные гулянья - лишь вторая часть народного свадебного ритуала, когда-то называвшаяся «красным столом». Первая его часть - «черный стол» - почти полностью забыта. По правилам «черного стола», невеста должна ехать в церковь в траурном одеянии. Это - ритуальные похороны, и в глазах сопровождающих она была живым мертвецом. Рудименты этих представлений можно было встретить в русских деревнях ещё В НАЧАЛЕ XX ВЕКА (!).
После домашней помолвки невесты сразу надевали траур: в одних областях белые рубахи и сарафаны (белый цвет - цвет снега и смерти у славян), в других — черные (влияние христианского представления о скорби). В Архангельской губернии вообще голову невесты покрывал куколь, в котором обычно хоронили. После этого для девушки наступала пора исполнять обряд оплакивания своей судьбы.
Считается, что так невеста прощалась с родительским домом. На самом деле из текста прощальных песен ясно, что речь идет о смерти: «за три леса, три горы и три реки», то есть в обитель нежити. Невеста оплакивала себя как покойника: на Новгородчине, например, до сих пор поется о саване, который она хочет получить в подарок. Нередко девушка в плачах обращалась к кукушке с просьбой передать весточку родителям. Это тоже не случайно: кукушка считалась птицей, беспрепятственно летавшей между двумя мирами.
Во многих странах невестам было запрещено говорить, смеяться, выходить на улицу, иногда даже садиться за общий стол. Они мертвы, им нельзя заниматься ничем, кроме приданого, и то лишь потому, что по поверьям, женским душам в потустороннем мире разрешено прясть и шить. Само слово «невеста» значит «неизвестная» (от «не ведать»), то есть обезличенная, как все покойники.
Некоторые обычаи хранят память о страхе, который когда-то испытывали родители перед своими «умершими» дочерьми. Именно он лежал в основе традиции запирать невест в чулане. В XIX веке этот обычай практиковался в селах Рязанской и Псковской губерний. Для невест также шили специальные рубахи с рукавами ниже кистей, чтобы они не дотрагивались до людей и вещей — прикосновение мертвеца могло быть губительным. Наконец, и традиционное покрывало, трансформировавшееся позднее в фату, изначально было средством скрыть невестин взгляд, который некогда воспринимался всё равно что ведьмин.
В Рязани невест до сих пор называют «русалками», но в русской демонологии русалки это заложные покойники, - те, кто умер прежде отмеренного срока: убитые не на войне, утонувшие или наложившие на себя руки. Они превращались в живых мертвецов, скитающихся меж двумя мирами и приносящих зло живым, пока не выживут свой век и не уберутся к покойникам навсегда. Такими же были и невесты.
Отсюда понятен изначальный смысл обычая устраивать для невесты накануне свадьбы баню. Это омовение перед похоронами. В карельских деревнях новобрачную после этого даже клали, как покойника, в красном углу под образами.
Через плечо у дружки повязан вышитый красным рушник. Это символ пути в иной мир: на рушниках опускали гроб в могилу, а иногда даже клали на покойного.
После благословения родителей невесты свадебный поезд отправлялся в церковь. Невеста ехала со своей свахой и в некоторых случаях ложилась ей на колени, изображая умершую. В Костромской и Ростовской губерниях свадебный поезд по дороге заезжал на кладбище. То есть, ВСЯ обрядовая часть похорон соблюдена – до деталей.
В доме мужа перед гостями появлялся заново рожденный человек, причем это понималось буквально: та, что стала женой, меняла не только фамилию (родовое имя), но и личное имя. Эта метаморфоза «официально» закреплялась на следующий день через обряд поиска родственниками жениха невесты в доме её родителей: был человек — и нет. С той же целью проводились и поиски покойного. Так ставилась ритуальная точка.

ТО ЖЕ В ЕВРОПЕ

Германия. Вечером накануне свадьбы друзья невесты приходят к двери ее дома и разбивают о порог блюда и тарелки. Пишут, что в знак удачи. Я же вижу стандартную часть стандартного погребального обряда. На следующий день во время церемонии невеста кладет в карман хлеб и соль. Пишут, что это символизирует изобилие. Я же вижу опять-таки погребальный обряд, сохранившийся в этом качестве у массы народов.

Франция. В 19 веке существовал сложный ритуал возложения венка на голову невесты. В основном, это был венок из искусственных цветов. Подвенечное платье невеста сама не шила; это делали портнихи, которые ее и одевали.

Австрия: Невеста украшает свою фату миртом. Пишут, что мирт – цветок жизни, но это подмена. Нимфа Мирсина была убита, а из ее тела и вырос мирт. Согласно древним арабским поверьям, мирт украшал райские сады, где мы все окажемся.

Видимо, именно поэтому в Швеции невест похищали после проведения всей обрядовой части, но до перехода под власть рода жениха. В этом коротком промежутке невеста была как бы ничья, и законного способа отомстить за такое похищение не было.

БЕЗЗАКОНИЕ
Едва невеста попадала в чужой дом, начинался беспредел. Выше мы видели, что ее попросту насиловали – всем кланом, от старших к младшим. Почему? Да, потому что она – никто, а ее род за нее не вступится.
Во избежание такого поворота у туркмен молодая должна избегать мужской родни мужа и остерегается даже называть их по именам.
Марокканка Карима Эль-Махруг, та самая «Руби», из-за которой Берлускони получил 7 лет, в 9 лет была изнасилована братьями отца (насиловали вдвоем), а мать велела ей молчать об этом. В принципе, все – в рамках матриархальной традиции; на дочку сестры они бы и глаз не подняли – потому что дочка сестры – кровная родственница, а дочка брата – нет.
В свете увиденного стоит усомниться в смысле снохачества, царившего, как пишут на Западе (скромно умалчивая о своих традициях), от Македонии до Волги – и в XX веке, не говоря уже о веке XIX.

ПЕРВЕНЦЫ
В таких условиях первенец заведомо появлялся неизвестно от кого. Проблема повсюду осознавалась, и Наполеонов кодекс гласит: «Отцом ребенка является муж его матери». Однако все понимали, что это не так, а мужской ревности никто не отменял. Отсюда и берут начало корни еще одной традиции – избавляться от первенца любым законным способом.
В Средней Азии и Казахстане лишь теперь уходит обычай отдавать первенца свекрам. Имя первенцу также дают свекры. Иностранцы пишут, что этот обычай был свойственен и русским.
А вот Европа. «Сын рыцаря редко рос в родительском доме. По обычаю, отец доверял воспитание сына в совсем еще юном возрасте своему сеньору».
В том случае, если сеньор был королем, перенец попадал ко двору, где он, как правило, делал блестящую карьеру, а если священником (а таких было – половина), - ребенка отдавали в храм или монастырь (хороший пример Иисус). Тут содержится единственно возможный ответ на вопрос, откуда в Европе столько монахов и монахинь. Неужели все они решили вдруг отказаться от родственников и друзей во имя воздержания и молитв? А это зачатые во имя традиции, по сути, сироты. Дармовое мясо.
В Африке сохранился любопытный обычай, отлично иллюстрирующий это европейское прошлое: после дефлорации жрецом, девушек запирают в монастыре, где они совершают ритуальные совокупления с обожествленным деревянным фаллосом и молятся о даровании племени урожая.

ГОСПОДЬ КАК СЕНЬОР
В отдельных случаях ребенка отдают не сеньору, но Господу.
«Отдавай Мне первенца из сынов твоих» (Исход 22.29).
Все это исполнялось, но на каком-то этапе народ сильно умножился, первенцев стало некуда девать, и жрецы ограничились левитами.
«И сказал Господь Моисею, говоря: вот, Я взял левитов из сынов Израилевых вместо всех первенцев, разверзающих ложесна из сынов Израилевых, они будут взамен их; левиты должны быть Мои» (Числа 3.11-12).
Впрочем, финансовый интерес все еще жив, а потому жива и традиция (Мицва из Торы) выкупать первого сына матери.
Есть указание на изъятие первенца и из скота, но тут все просто: скот сильно табуирован, а потому у примитивных племен женщина не может, к примеру, владеть жеребцом – это не женская сфера, - только лошадью. Поэтому изъятие одного жеребенка в пользу хозяина жеребца (обычно сеньора) выгодное и вполне богоугодное дело.
И последнее. У англичан Бога называют «лорд». Однако лорд это обычный феодальный титул. Вопрос, а о Боге ли речь в Писаниях? Не присягнул ли народ на Библии верить не в Господа, а в своего господина? У майя, например, что предок, что божество – одно и то же, а сеньор, по смыслу, это именно предок. Самый высокородный член племени.

Недаром фараон посягнул именно на первенцев евреев, - совершенно беззастенчиво, как на свое имущество. Здесь ясно сливаются понятия «фараон» и «господь Бог».

ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ ПЕРВЕНЦЕВ
Только поэтому первый кандидат на жертвоприношение – первенец. Он ничей, точнее, он принадлежит зачавшему его божеству. Таков Иисус, таковы первенцы, которых отдавали акулам на Гаити; жрецы вуду имели на них не меньшее право, чем фараон – на первенцев племени Моисеева.

ПРАВО НАСЛЕДОВАНИЯ
Отчасти поэтому в Средней Азии, Казахстане и кое-где на Кавказе и поныне действует правило: имущество родителей наследует самый младший ребенок. Первенец не получает от родителей ничего – только от свекров или от сеньора. Есть и другие исторические причины для того, чтоб наследовал именно последыш, я их вкратце перескажу.

СТАРШИНСТВО ПОСЛЕДЫШЕЙ
В традиционных сообществах рулят старшие. Это – общее место, но!.. когда женщины рожают до старости, ее детям может быть от четырех до сорока лет. И у детей уже появились дети, но дети одной матери держатся вместе, а потому десятилетний бабушкин внук не ровня ее десятилетнему сыну. Внук всегда статусом ниже. Такой десятилетка может на равных со своими братьями представлять семью в совете племени, а когда последыш передаст имущество следующему последышу, тому по иерархии не будет равных – живой предок. Когда его старшие братья умирают, рулит именно он. Именно поэтому в русских сказках самый сладкий кусочек – МЛАДШАЯ дочь. Царство дается как приданное именно за ней.
Немаловажно и то, что прежде люди чаще меняли мужей и жен, и последыш всегда был от последнего мужа, самого для семьи актуального.

Именно это все и было почти повсеместно сломлено при становлении единобожия.