Отметьте отдельно:

..Разговор получился несколько рваным. Владимир все время пытался сказать что-то важное. Часто говорил невпопад. Иногда было сложно воспринимать сказанное им...

..- Вы себя контролировали?

- Я не знаю вообще… Страшно не было… На второй день, как нормально проспишься, начинаешь думать, как ты вообще туда пошел. И не только моя такая мысль. Все спрашивали: «Как мы шли?». Я утром был в шоке, как я туда пошел… Я не знаю, как чувство назвать…

---

Посмотрите новости о евроМайдане.

Кому вы сопереживаете? Героям? Песни о евроМайдане — практически хиты сезона. Вскоре, при поддержке одного из политиков-олигархов, выйдет в свет более 10 томов стихотворений о евроМайдане. Это называется романтизация образа.

Владимир, с которым я связался при помощи знакомого психолога, не вписывается в медийный формат. Если говорить языком шоу-бизнеса, он неформат. Он не похож на патриота с телеэкрана, который отстаивает свободу до конца.

Одежда Владимира не украшена свастикой. Пока мы шли к месту проведения интервью, он ни разу не произнес «Слава Украине!», а во время разговора я от него не услышал слова «побратим». Владимиру 25 лет, он строитель из Львовской области (в целях безопасности просят не упоминать город проживания героя и место встречи. — Р. Б.). Он не играет в тягнибоковские игры.

Новый знакомый заводит меня в один из захваченных офисов в центре Киева. Еще с несколькими земляками он квартируется в одном из кабинетов. Мы заходим в зал для совещаний.

Теперь здесь заседают такие, как Владимир. Для одних они герои, для других — ненавистные бандеровцы. На «бандеровца» мой знакомый не обижается, но и героем себя не считает.

Мне сложно назвать Владимира евроМайдановцем: образ, который навязывает телевидение, и конкретно этот человек — несопоставимы.

Разговор получился несколько рваным. Владимир все время пытался сказать что-то важное. Часто говорил невпопад. Иногда было сложно воспринимать сказанное им.

Я специально не делал литературного редактирования текста нашего разговора.

Главная мысль моего собеседника: ЕвроМайдан — не сказка, и романтики там было мало.

«Тебе ничем не помогут»

- Давно на евроМайдани?

- Более трех месяцев. Но пора домой.

- Почему?

- Если нигде не записан, тебя никто не уважает. Ты никто.

- То есть вы – никто?

- Можно и так сказать.

- А как это – «никто»?

- Тебе ничем не помогут. Нам повезло – нашелся спонсор киевский, который купил бронежилеты. Он не давал деньги на ящики (для благотворительных взносов. – Р. Б.), вот как люди бросают. Уже люди узнали, что деньги в очень больших размерах пропадают.

Подошел к нам. «Ребята, чем я могу помочь? Знаю, что деньги пропадают». Мы посчитали, что нам надо девятнадцать бронежилетов . Он лично каждому дал их в руки.

Повара на кухне в бронежилетах ходят, а пацаны с передовой на Грушевского их не имели. Смешно…

Когда «Свобода» отдала КГГА, оттуда вытащили две с чем-то тысячи бронежилетов. То для чего их там держали?

- Может, двести бронежилетов?

- Около двух тысяч! Кто-то из наших ранее шел спросить, ему говорили, что нет. А они там были. Так же, как и в профсоюзах (в Доме профсоюзов. – Р. Б.): после пожара лазили там, в подвалах были свернуты бронежилеты.

- Вы отвечали за какой-то участок обороны?

- Нас – шестеро, то мы, как вам правильно объяснить… взяли одну баррикаду, и ту баррикаду держали. Баррикада у входа на «Динамо», как идти к «мосту любви».

- Там и жили?

- Спали в палатках у профсоюзов. Еще в нашей баррикаде были пацаны из Запорожья, пару человек из 29-й сотни.

- Баррикада была как-то за вами закреплена?

- На Грушевского уже знали, что мы туда ходим, и без пропусков нас пропускали.

«Не сбежал, потому должен был стоять»

- На евроМайдане есть иерархия?

- Я думаю, что нет… И еще одно: перед 18- м числом (февраля.В – Р. Б.), как штурм был на Грушевского, через десять минут до этого «Правый сектор» отошел за баррикаду.

- А откуда уверенность, что именно «Правый сектор»?

- Мы знали десятников, которые ходят, кричат ​​вечно, в лицо.

- Отошел десяток-два, больше?

- Больше. Снимали же перед штурмом. И видно было, сколько людей осталось за пять минут до штурма.

- Почему Вы остались?

- Мы там должны стоять. В момент штурма было нас пятеро. С моего города трое, еще один из 29-й сотни мужик со своей женой. Счастье, что женщина знала план ухода.

- Откуда?

- Кто-то ей объяснял ранее. В чем суть: как отходили под Кукольный театр, на горе стояла группа, будто нас должна была прикрывать. А она даже в курсе не была, что там уже штурмуют. Себе сидели, с девушками тупо ржали. Если бы мы их не увидели, менты бы их окружили, – то сто процентов. Короче, заранее их предупредили.

- И они начали прикрывать?

- Где – то уже все шло!

- Вас били?

- Лично меня – нет. Миша из Одессы, здесь с ним подружился, хорошо получив от БТРа. Ему ногу зажало. Вот только сейчас (разговор состоялся во вторник, 4 марта. – Р. Б.) начал ходить более – менее. Ну а у меня ничего такого не было.

«Самооборона? быдло»

- На Вас нет лица.

- Разочарованный…

- А чем больше всего?

- Да вот тем, что они все боятся – те, в целях самообороны! Для чего она вообще создавалась, если убегает?

- Вы входите в какую-то сотню?

- Я еще перед Новым годом записался в девятую сотню. Но там долго не был.

- Почему?

- На Новый год домой поехал. А когда вернулся, уже не хотел никуда записываться. Нашел своих и вместе жили. Сейчас один из наших старших будто хочет сделать организацию. Дабы нам давать какие-то бейджики, эти пропуска.

- А в чем способствуют бейджики?

- Сейчас уже ни в чем. Ранее, еще как баррикады стояли, то не всюду можно было зайти. Даже на Грушевского без бейджика не зайдешь.

- Там что-то происходило незаконное? Например, готовились «коктейли Молотова»?

- Конечно, готовились.

- То есть к штурму готовились?

- Да, но не было еще тех масштабов, как на второй день после штурма, когда люди начали свозить бензин. На мужчину где-то по четыре, по пять имели.

- Вы тоже бросали «коктейли»?

- Да. Тогда, когда они нам прорвали баррикаду и шли на нас. И уже когда отступали.

- Попали?

- Сразу говорю: нет.

- Милиционеров не пощадили?

- Там простые пацаны не шли – бежали серьезные быки.

- Правда, что за броски «коктейлей» платили?

- Я такого не слышал. Можно сказать, что на Грушевского были простые люди, как мы. А кому-то может и платили…

- В самообороне евроМайдана тоже «простые» люди?

- Есть пять сотен нормальных: вторая, 4-я, 8-я, 29-я и тридцать первая. Они действительно знали, за что стоят.

- А все остальные?

- Ну, лично всех я не знаю, но там такое, что… Быдло. Понапихает на себя бронежилетов чуть ли не по два, ножей, пистолетов. Но когда идет суть к делу, он убегает с тем всем. Чего же ты на себя то все надеваешь?

- Названные вами пятьсот стояли до конца?

- Да. Можно сказать, что они больше всего пострадали. Вы смотрели список погибших? Где там есть с «Правого сектора» кто-то? Простые люди!

«Провокаторы – это простые люди»

- Вы обмолвились, что пора домой.

- Да, дома не все кончено. По интервью депутаты наши больше воевали, чем мы.

- Вы где работаете?

- Да, на новостройке чуть дальше Львова. Приеду и сразу могу работать. Ребята с пониманием отнеслись, что я в Киеве.

- Сколько вам стоило прожить в Киеве?

- Сначала я вообще денег не тратил. А потом передавали мама, брат. Сигареты немножко лучшие уже покупал. Здесь носили сигареты, но не всегда можно было попасть на нормальные.

- Алкоголь был?

- Ну да… Пиво пили, не буду врать. Да и что, не видели, что пьяных лапали? Конечно, что было.

- Пьяные на евроМайдане – это же провокаторы, «титушки».

- Провокаторы – то простые люди, нигде не записаны. Было такое, что я шел в «Биллу» (на Европейской площади. – Р. Б.). Взял два пива и не мог с ним пройти дальше супермаркета. Пришла самооборона, окружили меня и давай там, что я провокатор: «Что ты бухаешь?.. Мы тебя на пятый этаж в профсоюзы заведем».

Я вернулся обратно в супермаркет, позвонил своим, и уже начали по-другому говорить. Нам еще помогли охранники магазина. Говорили, что самооборона их замахала: простые киевляне не могли никакого алкоголя купить.

- К вашей баррикаде подходили Парубий, другие депутаты?

- Был кто-то из телевизора? Нет, никого не было …

- Парубий разочаровал?

- Я думаю, то давно уже было спланировано, кто умрет. Парубий лично сказал со сцены, что своих людей на мясо не пустит. Тогда зачем и самооборона создавалась? Столько ящиков (для пожертвований. – Р. Б.) в них стоят на площади, что это просто капец…

- Штурм помните?

- Есть провалы.

- Вы стали свидетелями убийств?

- Да. Видел, как мужику голову оторвало гранатой у меня… Так случилось, что граната за капюшон ему упала…

- От вас далеко?

- Три метра. Где-то так.

…

«Свою проблему я решил»

- За что стоял евроМайдан?

- Я не знаю за целый майдан.

- Вы?

- Я стоял, потому что пытали меня в милиции. Просто надоело уже.

- Привод?

- Хотели приписать избиения, хотя в тот день меня вообще не было в городе.

- Впоследствии вашу вину доказали?

- Не доказали.

- Сейчас Украина изменилась?

- Ну, эти хоть теперь побоятся что-то сделать. Говорят, у нас в форме милиции не ходят уже.

- В принципе, свою проблему вы решили?

- Ну так. Отдал все, что мог.

- На евроМайдане доверяли политикам?

- Нет, мы вообще не ходили на те вече. Могу сказать только за себя. Мы не любили то все слушать. Никаких компромиссов…

«В рукопашку не дрался, ножом отбивался»

- Вы вступали в рукопашный бой?

- Был бой с титушками.

- Когда? Где?

- Часов семь утра, когда догорал Дом профсоюзов. Мы, шестеро, шли поспать в Михайловский собор. Наши палатки стояли у профсоюзов, тоже сгорели. Мы выходим за поворот, стоит толпа людей, человек сто, в такой форме, как у наших. Буквально человек двадцать подбежало. В рукопашную я не дрался, ножом отбивался.

- Ножом?

- Да. Имел с собой.

- Вы кого-то ранили?

- Да, сто процентов.

- Человек упал?

- Схватился за грудь, а второй кричал очень. Не знаю… Остальные побоялись идти. Мы побежали. Слышали, что затвор кто-то дернул.

- А страх?

- Я за то даже не думал.

- Вы себя контролировали?

- Я не знаю вообще… Страшно не было…

- Инстинкт самосохранения?

- Да, что-то то больше похоже. На второй день, как нормально проспишься, начинаешь думать, как ты вообще туда пошел. И не только моя такая мысль. Все спрашивали: «Как мы шли?». Я утром был в шоке, как я туда пошел… Я не знаю, как чувство назвать…

«Люди возьмут власть силой»

- Сейчас вы что-то ждете?

- Да жду. Сейчас наши ездят на пост в Борисполь. Но говорят, что это уже закругляется понемногу.

- Это финал евроМайдана?

- Не финал, потому знакомые ездят по директорах фирм, заводов, где не платят зарплату.

- И?

- Первый раз просят, второй раз не просят.

- Это на Львовщине?

- Нет, по Киеву и Киевской области.

- Когда вернетесь, тоже планируете таким заниматься?

- Посмотрим. Если найдутся единомышленники, хотя бы группа из десяти человек. Меньше рыпаться не имеет смысла.

- Вы понимаете, что это незаконно?

- Да.

- Но все равно планируете?

- Да. А как: человек столько работает, а ей деньги не платят?

- То есть возвращение Украины к евроМайданивськой не будет?

- Нет.

- Люди возьмут власть силой?

- Думаю, что да. Но я думаю, Майдан будет стоять минимум до выборов президента.

«Вова Борода украл сорок тысяч»

- За кого будете голосовать?

- А я думаю, вообще не пойду. Во-первых, не успею паспорт сделать, потому что он сгорел в палатке.

- Януковича ненавидите?

- Даже никогда за него не думал… Да и за Юльку тоже. Когда Тимошенко приезжала на Майдан, ее люди не пускали. А потом самооборона всех оттеснила, сделала коридор. Люди не хотят ее здесь видеть. Как так: приехал в коляске, а через два дня уже ходит!? Я даже не знаю, как назвать… Или они играют на чувствах людей, потому что мы ее должны пожалеть…

- Вы националист?

- Нет, я не такой, чтобы очень к расы примахиватся .

- Но «москаляку на гиляку», пожалуй, пели?

- Было. Но простые россияне нас… И еще одно вспомнил Грушевского. К штурму был такой старший Вова Борода. Мы думали, что он из простого люда, а он украл из кассы деньги, те, которые собирали на бронежилеты.

- Многие?

- Сорок с чем-то тысяч.

- На своей баррикаде вы тоже собирали средства?

- Раз поставили ящик сигаретный, но сразу пришла самооборона и сбросила его, потому что мы нигде не записаны.

- То есть на сбор денег была монополия?

- Да, еще надо иметь право это делать… И этот Борода, бежавший с деньгами, говорили пацаны, нашелся. Когда приехали к нему домой, чего у него были ментовские шумовые гранаты. Где он их взял?

- Расскажите про эмоциональный момент за время евроМайдана.

- Тогда, когда снайпер стрелял, и люди падали. Кто-то говорил не оборачиваться и по сторонам не смотреть.

- Вы бежали или отсиживались в прикрытии?

- Нет, прикрывался под щитом. Каска, бронежилет, щит… И кто-то кричал не оборачиваться и просто идти вперед. Я потом уже понял чего: обернулся, а тот упал, тот упал, то кричит… Уже тогда было немного страшно. Но все равно что-то не думалось о смерти. Ну я так понял, что пацаны те, что падали, тоже так думали. А здесь «опа», и есть…

- Вы удивились, когда остались живы?

- Да все в шоке были! Из каждой группы, кто туда шел, были пострадавшие, а у нас нет одного из шести человек.

…

«Кто больше пиарился, то больше было денег»

- При каких условиях вы вернетесь на евроМайдан?

- Если еще что-то начнется. Стоять, сидеть, есть – надоедает.

- Как вы относитесь к героям евроМайдана – Черновол, Булатову?

- По Черновол ничего не слышал. А за Булатова многое слышал. У меня знакомые пацаны в автомайдане. Его же помыли нормально. Где те шрамы?

Компьютер купил за общие деньги себе. Дзиндзя. 20 тысяч евро.

- То есть?

- Якобы должен был забрать деньги, которые передавались из Европы. И он это сделал, будто тех денег не брал. Но те деньги действительно ему передавали – это все знают.

- Показухи было много?

- Очень много. Каждый день. Что от «Правого сектора», что от самообороны. Самую большую показуху делал «Правый сектор». Можно так сказать: кто себя пиарил, у того больше и денег было. Потому прилетал из Америки наш земляк и на планшет снял (его попросила диаспора), как занес в «Правый сектор» 4400 долларов. А на второй день к нам на баррикады приходит знакомый, старший в «Правом секторе». Показываем то видео. Он говорит: «Не было таких денег». Американец говорит, что месяц назад семь тысяч передавал. И тоже не было тех денег. Я знаю лично за друга, что снято.

- Вам жаль, что другие нажились, а вы три месяца просидели даром?

- Я за то не думал. Если нужны деньги – звоню, передают.

«Были бы в жо*е»

- Вы обижаетесь, когда вас называют бандеровцами, когда говорят, что такие, как вы, не хотят работать?

- В голову себе даже не брал. Но некоторые киевляне приходят и говорят, что если бы не вы, бандеровцы, мы бы были дальше в жо*е. Говорят, и так не очень поменяли, потому что не нравятся эти парубии, но хоть неадекватного человека отогнали от власти.

- Небесная сотня?

- Простые люди. Из моих знакомых убиты 14 человек… Было и такое, что мужик простоял 3:00 с нами – и нет мужика…

- Сколько вам лет?

- 25.

- Родители вас отговаривали от евроМайдана?

- Ничего не говорили. Ну, отца нет, а мама… Папы брат звонил больше всего, переживал сильно…

…

«Как жил, так и буду жить»

- Была боязнь, что придется отвечать за содеянное? За захват зданий например.

- Было такое. Думал за то, что после той власти придет еще хуже. И начнет разбираться, кто был, когда был, сколько был, стоял. Сейчас за это не думается. Самое большее переживалось за то, что было бы, если бы мы не выиграли. Как идти домой, и там, я слышал, меня уже ждала милиция.

- Мосты сожжены.

- Да. Много таких историй: приехал домой, и уже тебя ищут. Во Львове нет таких знакомых.

- Какой дальнейший план?

- Я думаю, что еще не очень меня изменило. Какой был, такой и остался. Как жил, так и буду жить.

- Разве человек не меняется, когда на ее глазах другому человеку отрывает голову?

- Приходил психолог, говорил с нами. Совещался с кем-то говорить о том, что видел.

- Вы себя чувствуете героем евроМайдана?

- Нет, даже не кажется, чтобы что-то такое было.

- А где ваша военная форма?

- Снял, потому что уже надоело ходить. Нет необходимости ее одевать. Те, что сейчас ходят, позируют с бронежилетами ножами, Ланчак, чего там только нет сейчас…

- Вы относитесь к ним с презрением?

- Да, я не люблю таких людей… Еще одно: наши старшие хотели выйти на сцену и рассказать правду. Но как только начали говорить – сразу пропал звук и крикнули, что это провокаторы. Я в шоке, как они бежали из той сцены, что их не пощупали.

- Вы отошли от пережитого во время штурма?

- Да нет, порой те картинки появляются.

- Ужасы снятся?

- Было. Мне рассказывали, что я ночью кричал, как спал. И не только я, там Женя еще такой. Нельзя было разобрать, что кричал. Кажется, кого-то звал…

- А чего домой на следующей неделе, а не сегодня?

- Еще немножко побуду. Уже столько было, то тех пару дней… А на вторую неделю точно поеду.

[sokrytoe.net]

перевод с [thekievtimes.ua]