[aftershock.news]

Сергей Нетёсов о том, у скольких россиян на самом деле есть антитела к новому коронавирусу, когда из тест-​систем создается куча мала и есть ли шанс закончить пандемию
В эпоху коронавируса мы ищем экспертов, которым можем доверять. Член-​корреспондент РАН, заведующий лабораторией биотехнологии и вирусологии факультета естественных наук Новосибирского государственного университета Сергей Нетёсов уже не в первый раз помогает нам оценить ситуацию. В конце января 2020, когда COVID-​19 только поднял голову в Китае, Нетёсов в ответ на вопрос, будет ли пандемия, дал утвердительный ответ. В конце марта 2020, когда COVID-​19 только появился в России, он предположил, что новый вирус может прийти к нам навсегда, став сезонным, и указал на необходимость широкого тестирования. Сегодня, когда вторая волна коронавируса в России бьет рекорды, мы сделали третье интервью — о том, можно ли положить конец пандемии.


— Сергей Викторович, американские ученые, анализируя опыт прошлых пандемий гриппа, предположили, что вспышки COVID-​19 будут продолжаться до двух лет, пока в человеческой популяции не появится иммунная прослойка в 60-70 процентов. Ваш прогноз?
— Считаю, что на формирование иммунной прослойки естественным путем, если не появится вакцина, может уйти до пяти лет. Я неформально взаимодействую с некоторыми уважаемыми мною специалистами в разных российских регионах, и они делятся со мной своими результатами. В Москве и Санкт-​Петербурге провели два серьезных исследования — в соответствии со всеми стандартами, как положено по науке. По их данным, в этих городах количество людей с иммунитетом к вирусу SARS CoV-2 составляет около 10 процентов. Это согласуется с данными из Нью-​Йорка, где пандемия полыхнула гораздо сильнее, чем у нас. Там результаты анализов показали, что иммунная прослойка составляет 13-15 процентов. Чтобы набрать 60-70 процентов, России понадобится приблизительно пять лет.


— Данные по иммунной прослойке, которые вы привели, не согласуются с цифрой 30-35 процентов, которая была объявлена в результате тестирования на антитела к SARS CoV-2, проведенного в Москве.
— Цифра 35 процентов неверная — я могу объяснить, почему. Когда тестирование на антитела к новому коронавирусу проводили в Нью-​Йорке, там использовали единую тест-​систему на антитела к SARS-​CoV-2 для всех жителей, к тому же очень тщательно аттестованную на специфичность. Только так и можно это делать: надо максимально полно знать параметры этой тест-​системы, знать, на какие другие возбудители она проверена. В России зарегистрировано больше 100 разных тест-​систем. И никто не задумался о том, что их, вообще-​то, надо между собой сравнить. Необходимо посмотреть, на какой основе они сделаны, какие белки использованы, как они наработаны. Часть тест-​систем сделана на одном белке, часть на другом, часть на смеси белков. Ну, а часть вообще непонятно на чем — есть ощущение, что на белках другого коронавируса. Если взять сейчас эти 100 с лишним тест-​систем, окажется, что у 90 процентов даже инструкции на сайте не вывешены. А ведь в инструкции содержится еще не вся информация, которая, например, мне как специалисту нужна. Мне нужно знать, на основе каких белков сделана тест-​система, как эти белки получены. Например, ключевым для нового коронавируса является S-​белок, который образует шипы его «короны». Этот белок в вирусе сильно гликозилирован. Чтобы получить его для использования в диагностикумах, надо его где-​то наработать. Нарабатывают его в рекомбинантной системе — либо на дрожжах, что недешево, либо на эукариотических клетках, что еще дороже. Поэтому большинство тест-​систем устроено не на этом белке. Обычно используют N-​белок коронавируса, который относится к нуклеопротеинам, и его легче нарабатывать. При этом фирмы делают еще разные добавки. Какие добавки, вы просто так не узнаете. Надо иметь информацию от самой компании. Сравнивать тест-​системы должен профессионал. А если мы скидываем в кучу результаты всех анализов, сделанных на разных тест-​системах и с разными контингентами, то рискуем получить смесь бульдога с носорогом. Чтобы специалист воспринял результаты тестирования, ему нужно узнать гораздо больше, чем процент положительных проб.


— Являются ли антитела показателем иммунного ответа? Существует ведь и клеточный иммунитет…
— Если антитела есть, если их наличие подтверждено правильной тест-​системой, то человек абсолютно точно сталкивался с этой инфекцией. Это проверено на тысячах переболевших людей. Насколько быстро исчезают антитела? У некоторых людей, похоже, исчезают довольно быстро. Но за два месяца они исчезают у единиц, а не у 30-50 процентов, хотя это явление еще пока недостаточно изучено. Кстати, антитела и должны исчезать. Если бы у человека всегда сохранялся тот уровень антител, который был на пике заболевания или через две недели после него, то наша кровь давно бы превратилась в желе, ведь мы каждый день сталкиваемся с разными инфекциями. Главное здесь — клетки иммунной памяти.


— Насколько изменчив новый коронавирус?
— В отличие от вируса гриппа и целого ряда других вирусов, у SARS CoV-2 есть механизм коррекции ошибок репликации. Поэтому возникает мало мутаций — пока этот вирус можно считать стабильным. Сейчас секвенировали уже десятки тысяч геномов SARS CoV-2. Показана одна действительно значимая замена: D614G. Но люди, которые заболевают, инфицируясь вирусами вирусами без замены и с заменой, пока не проявляют существенных различий в течении болезни.


— Значит, если вакцина от SARS CoV-2 будет создана, ее не придется, как вакцину от гриппа, каждый год создавать заново?
— Не придется. Гриппозная вакцина — единственная, которую меняют ежегодно из-за изменчивости вируса.


— Типы вакцин от нового коронавируса, которые сейчас испытывают, раньше предлагали для ВИЧ?
— Сейчас стараются разработать и испытать много типов вакцин. Пока непонятно, что сработает. В свое время разрабатывали более 50 вариантов вакцин от ВИЧ. У тех, кого ими привили, появлялись антитела к вирусу ВИЧ. Да и Т-​клеточная память тоже была. Но вирус ускользал от иммунного ответа. Такая же ситуация была с гепатитом С, с некоторыми видами вируса герпеса. Вот поэтому-​то очень важна третья фаза клинический испытаний — так называемый эпидемиологический опыт. Именно испытания этого типа показывают, защищает ли вакцина от заражения или нет. Для этого всех добровольцев разбивают на несколько групп. Одним колют испытываемую вакцину, другим другую (например, против гриппа), третьим — плацебо. Через период от 3-4 месяцев до двух лет сравнивают, сколько людей заболело из первой, второй и третьей группы. И только получив результаты, которые будут надежны по числу случаев, можно сказать, что вакцина эффективна. Пока такие результаты не будут получены, эту вакцину нельзя называть вакциной. Ее можно называть лишь кандидатным вакцинным препаратом.


— В нашей стране сейчас испытывают сразу несколько векторных коронавирусных вакцин на основе аденовируса. Как вы оцениваете этот тип вакцин?
— Вакцина от SARS-​CoV-2 прежде всего нужна пожилым людям и тем, у кого есть имммунодефициты. Но у людей с иммунодефицитом плохо работают обычные защитные системы, или так называемый пассивный иммунитет. Аденовирусная вакцина основана на вирусе, который хоть и в малой степени, но размножается в организме. Если вирус размножается, значит, он поражает клетки. Вообще говоря, такую вакцину можно применять, когда у человека есть нормальная иммунная система, и его иммунитет необходимо только подстегнуть другим антигеном. Аденовирусная инфекция для здорового человека — это максимум пара дней легкого недомогания. Но человек с ослабленным здоровьем может заболеть аденовирусом серьезно.


— Когда на основе аденовируса создавали вакцины от ВИЧ, то обсуждали другую проблему. Предположим, у человека есть иммунитет к аденовирусу. Его организм может сразу отбить аденовирус, и вакцина не сработает. Вакцина, которую предложил Национальный исследовательский центр эпидемиологии и микробиологии имени Н. Ф. Гамалеи, состоит из двух доз с разными серотипами аденовируса. Это сделано для того, чтобы обойти иммунный ответ?
— Если почитать интервью сотрудников центра имени Н.Ф.Гамалеи, то складывается впечатление, что они сами не могут объяснить, почему применяют два штамма аденовируса. Первый компонент вакцины создан на основе аденовируса 26 серотипа, весьма редко встречающегося. И это понятно и правильно. Второй компонент — на основе аденовируса 5 серотипа. Но антитела к аденовирусу пятого серотипа есть у более чем 60 процентов людей после 40 лет. То есть, по идее, они этот вирус должны отбить сразу. Вирус поразит минимальное количество клеток. Смысла его применения в виде второй компоненты я не вижу. Скорее всего, делается расчет, что вакцина сработает за счет дозы. Доза, которую применяет центр имени Гамалеи, довольно большая — 10 в 11 степени вирусных частиц. Замечу, что живую коревую вакцину обычно колют в дозе 10 в 4 степени. Есть еще оральные вакцины — для них максимальная доза 10 в 8 степени. Кстати, именно поэтому в аденовирусной вакцине, которую сделал Оксфордский университет вместе с компанией AstraZeneca, используется модифицированный вирус шимпанзе, антител к которому у людей нет вообще.


— Испытания оксфордской вакцины пришлось остановить из-за осложнений…
— Чем отличаются большие вакцинные фирмы с многолетней репутацией? За годы своего существования они многократно сталкивались с недоверием людей к вакцинам. Поэтому, когда они проводят клинические испытания, то сообщают в прессу о каждом случае серьезных поствакцинальных осложнений. Они так и сделали. Но когда разобрались с этими осложнениями и выяснили, что они не из-за вакцины, то продолжили испытания. Они проводят эти испытания максимально открыто.


— В России испытывается еще одна вакцина на основе аденовируса — Пекинского института биотехнологий, китайской Академии военно-​медицинских наук и компании CanSino Bio.
— Китайцы вообще поступили прямолинейно — использовали только аденовирус пятого серотипа, в который вшили ген коронавирусного S-​белка. Посмотрим, что получится с этой вакциной. Ведь сами китайцы в своих публикациях показали, что антитела к аденовирусу 5 серотипа имеют более 60 процентов их граждан.  


— Ген S-​белка используют и в вакцине центра имени Гамалеи…
— S-​белок – один из главных иммуногенов коронавируса. Именно поэтому его и используют для разработок вакцин.


— Есть ли сейчас в мире хоть одна работающая аденовирусная вакцина?
— По крайней мере я не видел ни одного примера применения аденовирусных вакцин на людях, кроме разработки компании Johnson & Johnson против вируса Эбола. Эта вакцина применялась в Африке в Демократической Республике Конго как раз во время эпидемии лихорадки Эбола — ею вакцинировали примерно 50 тысяч человек. Четких данных по ее эффективности пока не опубликовано, но, вроде бы, никто из вакцинированных не заболел, хотя вспышка там была довольно приличная. Кстати в центре имени Гамалеи утверждают, что тоже испытали аденовирусную вакцину против Эбола в Африке. Я читал их работу по этим испытаниям. Фактически это были испытания второй фазы: когда вакцину начали испытывать, ни в Гвинее, ни в Сьерра Леоне, ни в Либерии уже не было заболеваний вирусом Эбола. А защитные свойства вакцины так не проверишь.


— Федеральный научный центр исследований и разработки иммунобиологических препаратов имени М.П. Чумакова предложил другую вакцину от SARS CoV-2 — на основе убитого вируса. Как оцениваете этот подход?
— Убитые вакцины работают и десятилетиями используются в нашем здравоохранении. Все антибактериальные вакцины, которые сейчас применяются, кроме вакцины от туберкулеза, — убитые очищенные вакцины. К убитым вакцинам относятся и вакцины от клещевого энцефалита, против гепатита А. Я считаю, что это весьма надежный путь к вакцине. Если вакцину вообще можно создать, то инактивированная, скорее всего, будет работать. Имейте в виду, что среди многих вариантов вакцин от нового коронавируса, которые разрабатывает Китай, есть в том числе три инактивированных вакцины.  Убитую вакцину разрабатывает и Казахстан. Многие страны рассматривают это как наиболее безопасный путь. Абсолютно точно, что она будет менее реактогенна, чем аденовирусная, ведь в ней нет живого микроорганизма. Это важно, учитывая, что вакцина от коронавируса прежде всего нужна людям с ослабленным здоровьем.
— Но будет ли она работать?
— Это с надежностью можно проверить только в клинических испытаниях третьей фазы. Кстати, у китайцев все три упомянутые вакцины уже находятся в третьей фазе.


— Есть еще одна вакцина против нового коронавируса, которую нам пообещала компания  Biocad, но до сих пор так и не сделала. Считается, что Pfizer может первым выйти с такой вакциной на финишную прямую. Это вакцина на основе матричной РНК. Что думаете об этом?
— Пока разрешенных к широкому применению вакцин на основе матричной РНК не имеется. Это принципиально новая технология. В клинических испытаниях первой-​второй фаз эти кандидатные препараты против нового коронавируса показали себя весьма неплохо. Напомню, что первой такую вакцину предложил американский стартап Moderna. Сделали они это не с Pfizer, а с двумя компаниями, одна которых довольно известная Lonza, и уже третий месяц ведут клинические испытания третьей фазы. Вообще вакцин против нового коронавируса на основе матричной РНК сейчас разрабатывается 5-6 по всему миру, включая Китай. Это новый тип вакцин, но очень понятно, как он устроен. Матричная РНК, кодирующая S-​белок коронавируса, упакована в липидный пузырек, похожий по размеру на вирус. Когда вакцину вводят, пузырек проникает в клетку человека. На матричной РНК в клетке человека синтезируется S-​белок коронавируса. На него вырабатывается иммунный ответ. И при этом никакого заражения организма  вирусом нет. Но опять же – все покажут результаты испытаний на добровольцах 3 фазы, в эпидемиологическом опыте.
— РНК и ДНК-​вакцины безопаснее, чем векторные на основе аденовируса?
— Да, они должны быть безопаснее. Векторная вакцина построена на том, что ДНК, кодирующая белок коронавируса, вставлена в аденовирус, который все-​таки размножается в организме. ДНК и РНК-​вакцины в организме человека не размножаются. Они только производят в клетках человека белок коронавируса. Правда, недостаток вакцины на основе РНК в том, что ее надо хранить при температуре минус 40 и доставать непосредственно перед инъекцией. Однако аденовирусные вакцины надо тоже хранить при минус 15. Разница не такая уж большая.


— Это основные типы вакцин против коронавируса, которые могут подойти к финишу?
— Ряд фирм разрабатывает векторные вакцины не на основе  аденовируса. Я считаю, что могут быть варианты лучше, чем аденовирус. Например, компания Merck, Sharp & Dohme, выпускающая больше половины всех вакцин, которые сейчас продаются в США, разработала вакцину от SARS CoV-2  на основе вируса везикулярного стоматита лошадей. Эту технологию они уже успешно применили в вакцине от вируса Эбола. Тогда в третьей фазе испытаний они вакцинировали в Африке около 300 тысяч человек. Вирус везикулярного стоматита лошадей, конечно, намного более безопасен, чем аденовирус. Люди им не болеют вообще.


 — Какую разработку вы считаете самой перспективной?
— Ни для одного коронавируса человека вакцина еще не разрабатывалась. Что гадать? Все покажут клинические испытания третьей фазы. Причем испытывать вакцины надо в тех местах, где идет эпидемия. Китай, например, все свои вакцины сейчас не у себя испытывает — у него нет вспышек COVID-​19.


— Китайская вакцина на основе аденовируса сейчас испытывается в России…
— Самую свою продвинутую вакцину на основе матричной РНК китайцы испытывают в Саудовской Аравии и в других арабских странах.


— Когда реально получить надежную вакцину от коронавируса?  
— Если для испытаний найдут подходящие эпидемичные места, достаточно будет от 3 до 6 месяцев, чтобы набрать статистику. Но для этого надо, чтобы испытания были правильно организованы и проведены. Только в этом случае данные будут убедительными. Тогда и надо будет выбирать самую безопасную и эффективную вакцину. А пока нам остается строго носить маски, чаще мыть руки и соблюдать социальную дистанцию.