Уроки менеджмента от товарища Сталина (длиннопост)
[pikabu.ru]


Уроки менеджмента от товарища Сталина (длиннопост)



Сразу скажу, что пишу не для того, чтобы начать очередной срач по поводу личности Сталина.

Недавно я прочитал книгу маршала Голованова "Дальняя бомбардировочная..." и хочу поделиться некоторыми, изложенными в ней, принципами управления и ведения дел. На мой взгляд, многим нынешним руководителям высшего и среднего звена (в том числе и государственным) их не хватает.

Если Сталин звонил сам, то обычно он здоровался, справлялся о делах и, если нужно было, чтобы вы лично к нему явились, никогда не говорил: «Вы мне нужны, приезжайте», — или что-нибудь в этом роде. Он всегда спрашивал: «Можете вы ко мне приехать?» — и, получив утвердительный ответ, говорил: «Пожалуйста, приезжайте.» Но я, например, никогда не знал, зачем и по какому вопросу еду.

У Сталина можно было столкнуться с любым вопросом, конечно, входящим в круг ваших обязанностей и вашей компетенции, и вы обязаны были дать исчерпывающий ответ. Если вы оказались не готовы к ответу, вам давали время уточнить необходимые цифры, факты, даты, детали по телефону прямо из приемной. Если же оказывалось, что вы затрудняетесь ответить по основным вопросам вашей деятельности, касающимся боевой работы подчиненных вам частей и соединений, материальной части, командного состава и так далее, которые вы обязаны знать по занимаемой должности, вам прямо говорили, что вы не занимаетесь своим делом, не знаете его и, если так пойдет дальше, делать вам на этом посту нечего. Так, незнание обстановки, возможностей своих войск и противника показал Маршал Советского Союза Г. И. Кулик, разжалованный в 1942 году до звания генерал-майора.

Контроль за исполнением даваемых поручений был абсолютен. Каждый знал, что его обязательно спросят, и не раз, о том, как выполняется полученное задание. Выполнение различных постановлений и решений начинали немедленно, не ожидая их оформления. Дорожили каждым часом, зная, что никаких скидок на всякие там обстоятельства не будет. Все вопросы обсуждались предварительно, исполнитель, как правило, присутствовал здесь же.

На мой взгляд, характерной чертой Сталина была его поразительная требовательность к себе и к другим. Радуясь тому или иному успеху, назавтра он рассматривал этот успех уже как нечто само собой разумеющееся, а послезавтра «виновника» успеха спрашивал, что тот думает делать дальше. Таким образом, почивать на лаврах любому, даже весьма авторитетному товарищу не удавалось. Сталин, воздав должное человеку, который совершил что-то важное, подталкивал его делать дальнейшие шаги. Эта характерная черта не позволяла людям самоуспокаиваться и топтаться на месте. Каждый также знал, что ответит сполна, несмотря ни на какие заслуги, если он мог что-либо сделать, но не сделал. Всяческие отговорки, которые у нас, к сожалению, всегда находятся, для Сталина не имели никакого значения.

Если же человек в чем-то ошибся, но пришел и сам сказал прямо обо всем, как бы тяжелы ни были последствия ошибки, никогда за этим не следовало наказание. Но горе было тому, кто брался что-то сделать и не делал, а пускался во всякого рода объяснения. Такой человек сразу лишался своего поста. Болтунов Сталин не терпел. Не раз слышал я
от него, что человек, который не держит своего слова, не имеет лица. О таких людях он говорил с презрением. И наоборот, хозяева своего слова пользовались его уважением. Он заботился о них, заботился об их семьях, хотя никогда об этом не говорил и этого не подчеркивал.

Работоспособность Сталина во время войны была феноменальная, а ведь он уже был не молодым человеком, ему было за шестьдесят. Память у него была редкостная, познания в любой области, с которой он соприкасался, удивительны. Я, летчик, во время войны считал себя вполне грамотным человеком во всем, что касалось авиации, и должен сказать, что, разговаривая со Сталиным по специальным авиационным вопросам, каждый раз видел перед собой собеседника, который хорошо разбирался в них, не хуже меня. Такое же чувство испытывали и другие товарищи, с которыми приходилось беседовать на эту тему — артиллеристы, танкисты, работники промышленности, конструкторы.

Я видел точность Сталина даже в мелочах. Если вы поставили перед ним те или иные вопросы и он сказал, что подумает и позвонит вам, можете не сомневаться: пройдет час, день, неделя, но звонок последует, и вы получите ответ. Конечно, не обязательно положительный.

Письменные документы, подлежащие опубликованию в виде постановлений, решений, отрабатывались с особой тщательностью, по многу раз обсуждались и лишь после многократных чтений, поправок, критических замечаний отпечатывались начисто и подписывались. Сталин по поводу таких документов говорил: «Думай день, мало — неделю, мало — месяц, мало — год. Но, подумав и издав, не вздумай отменять».

Слово «я» в деловом лексиконе Сталина отсутствовало. Этим словом он пользовался, лишь рассказывая лично о себе. Таких выражений, как «я дал указание», «я решил» и тому подобное, вообще не существовало, хотя все мы знаем, какой вес имел Сталин и что именно он, а не кто другой, в те времена мог изъясняться от первого лица. Везде и всегда у него были «мы».

К людям, которые работали с ним, Сталин был очень внимателен, он считался с тем, что на войне может быть всякое. Известно, что И. С. Конев вследствие неудач на фронте (речь идет о сорок первом и сорок втором годах) дважды оказывался под угрозой суда и сурового приговора. И оба раза Сталин брал его под защиту, видя, что на войне иногда складывается такая обстановка, когда один человек, будь он даже семи пядей во лбу, лично сделать ничего не может. Надо сказать, что Иван Степанович Конев показал себя удивительно храбрым человеком. Так, командуя Калининским фронтом и получив донесение, что одна из рот оставила свои позиции и отошла, он поехал туда, лично руководил боем и восстановил прежнее положение. Правда, я был свидетелем, как Верховный ругал его за такие поступки, выговаривая ему, что не дело командующего фронтом лично заниматься вопросами, которые должны решать, в лучшем случае, командиры полков. Но храбрых людей Сталин очень уважал и ценил.

Работая в Ставке, я не раз убеждался: сомневаясь в чем-то, Сталин искал ответ, и, если он находил этот ответ у людей, с мнением которых считался, вопрос решался мгновенно.

Сталин нередко говорил, что готов мириться со многими недостатками в человеке, лишь бы голова у него была на плечах. Вспоминается такой случай: Верховный Главнокомандующий был недоволен работой Главного штаба ВМФ и считал, что для пользы дела нужно заменить его начальника. Рекомендовали на эту должность адмирала Исакова. Наркомом Военно-Морского Флота тогда был Н. Г. Кузнецов, который согласился с кандидатурой, но заметил, что Исакову трудно будет работать, так как ему ампутировали ногу.
— Я думаю, что лучше работать с человеком без ноги, чем с человеком без головы, — сказал Сталин. На этом и порешили.

Как я уже упоминал, Сталин часто звонил по телефону и справлялся о делах. Весьма нередко он спрашивал также и о здоровье, и о семье: «Есть ли у вас все, не нуждаетесь ли в чем, не нужно ли чем-либо помочь семье?» Строгий спрос по работе и одновременно забота о человеке были у него неразрывны, они сочетались в нем так естественно, как две части одного целого, и очень ценились всеми близко соприкасавшимися с ним людьми.

Вся жизнь Сталина, которую мне довелось наблюдать в течение ряда лет, заключалась в работе. Где бы он ни был — дома, на работе или на отдыхе, — работа, работа и работа. Везде и всюду работа. Везде и всюду дела и люди, люди и люди. Рабочие и ученые, маршалы и солдаты… Огромное число людей побывало у Сталина! Видимо, поэтому он знал дела лучше других руководителей. Непосредственное общение с людьми, умение устанавливать с ними контакт, заставить их говорить свободно, своими словами и мыслями, а не по трафарету, давало ему возможность вникать во все детали.