Да Булгаков -правда Константин
[dic.academic.ru]

и Закревская -бабушка Красной Хари.

[ru.wikipedia.org]
--------------------------------------
Аграфена Федоровна прибыла из солнечной Италии как раз в тот момент, когда ее муж получил новое назначение - генерал-губернатором в Финляндию. С 1820 года здесь на военной службе, а точнее, в своеобразной ссылке, находился Евгений Баратынский. С вступлением в должность А. Закревского положение поэта, благодаря хлопотам петербургских друзей, улучшилось, и он был переведен в Гельсингфорс, где и встретился в конце 1824 года с Аграфеной Федоровной. Эта встреча поэта потрясла. Аграфена Федоровна предстала ему не только в блеске красоты своей, но как женщина роковая и опасная. Она покорила не только поэта, но и его друга и сослуживца Н. В. Путяту, с которым Баратынский обменивался доверительными письмами. В них красавица именовалась условно-романтическими именами и прозвищами: Альсина, Магдалина, просто Фея. В лирике Баратынского рождается новый для русской поэзии образ - роковой соблазнительницы с холодным сердцем, испепеленным разрушительными страстями, этакий женский вариант байронического героя. Некающаяся Магдалина, которая заглушает голод сердца неожиданным русалочьим хохотом:

Как много ты в немного дней
Прожить, прочувствовать успела!
В мятежном пламени страстей
Как страшно ты перегорела!
Раба томительной мечты!
В тоске душевной пустоты
Чего еще душою хочешь?
Как Магдалина плачешь ты,
И как русалка ты хохочешь!

--------------------------------------------------
--------------------------------------------------
итп.
[www.relga.rsu.ru]
--------------------------------------------------
Слухи ложными не оказались. 24 мая 1826 года А. Я. Булгаков описал в письме к брату свой визит к Закревским. Он со своей женой Натальей застал Аграфену Федоровну одну и нашел, что она изменилась к лучшему. В ней уже нет безрассудства и вспыльчивости, как прежде:"... она говорит и рассуждает вполне разумно. Меня это очень порадовало. Наталья дала ей советы по поводу ее живота" [14]. А 3 июля А. Я. Булгаков сообщил о благополучном разрешении от бремени и о появлении в семье Закревских новорожденной Лидии Арсеньевны: "Императрица сама вызвалась и объявила Арсению, что она с Императором изволит крес-тить новорожденную его Лидию Арсеньевну.
-------------------------------------------------
О семейной жизни Закревских в начале 1820-г.г. поневоле судачили, и отголоски этой молвы сохранили письма Александра Яковлевича Булгакова, московского чиновника, приятеля П. Вяземского, А. Тургенева, В. Л. Пушкина, который сообщал своему брату Константину Яковлевичу из Москвы в Петербург все самые свежие новости.
В 1821 году у Аграфены Федоровны умерла мать, и якобы с этим печальным событием начались у Грушеньки нервические припадки, чрезвычайно беспокоившие ее мужа. 22 ноября 1821 года А.Булгаков писал брату: "Закревская все также; только я не одобряю, что всех к ней пускают. У нее нервы расстроены ужасно, я видел это во время смерти матери ея, а всякий к ней входит, все с ней болтают, а главное для нея лекарство - покой и покой. Этого мало. Она все читает, и что же? Романы! А тут одно трогает, другое сердит, третье пугает, и все тревожит. Она себя очень расстраивает этим" [1].
Капризы Грушеньки вовсе не были столь невинными. "Закревской все то лучше, то опять припадки, - писал А.Булгаков 8 декабря 1821 года. - По-моему суждению, у нее просто падучая болезнь. Припадки делаются вдруг и пресильные. Кажется, и добрый наш Арсений подозревает это. Его очень убивает положение жены его. Утешение иметь детей, кажется, у него отнято" [2].
Вероятно, по совету докторов, а может быть и по воле самой Аграфены Федоровны, муж решает отправить ее на лечение в Италию. Сопровождать дочь в этой поездке вызвался ее отец, граф Ф.П.Толстой. Константин Яковлевич Булгаков сообщал из Петербурга в Москву Александру Яковлевичу о хлопотах, выпавших на долю их друга А. Закревского. В сентябре 1822 года Грушенька отбыла в Италию, для чего Закревскому понадобилось срочно добывать деньги и влезать в долги, лишив себя тем самым дохода на будущий год. "Закревский болен, - пишет Константин Яковлевич 18 октября 1822 года. - Я вчера долго у него был. Он при мне получил письмо из Венеции от жены. Тесть дорогой нашел средство и там купить три манускрипта. Хвалит, как все дешево. Дочь его удерживает от покупок, хорошо, как бы и пример ему показывала собою, но этому мудрено поверить" [3]. Федор Андреевич Толстой был, как выразился в своих воспоминаниях М. А. Дмитриев, "не дальнего ума". Он был известен своей страстью к собиранию старинных рукописей, причем часто совершал довольно смешные ошибки. "Он не знал ни одного иностранного языка, не читал ни одной русской книги, не имел никакого образования и не мог порядочно разбирать старинных рукописей, - вспоминал М. А. Дмитриев [4]. Один раз приятели разыграли его, подсунув ему современное письмо, написанное женской рукой, и выдав сей "документ" за автограф Марии Стюарт. За подобными редкостями он принялся охотиться и в Италии.
Отец с дочерью задержались в Италии до следующего года. О чудачествах графа Ф. А. Толстого, который, вероятно, совершенно не годился на роль опекуна странствующей в одиночестве красавицы, судачили в свете, о чем с горечью пишет К. Я. Булгаков: "Много еще про него рассказывают проказ. Накупил пропасть всякой дряни, картин, манускриптов и проч. Право, пора им возвратиться, а ему не быть посмешищем иностранцев. Как все это должно огорчать бедного нашего Арсения! Он чувствовал, что от сей поездки добра не будет. Он заслуживает лучшей участи" [5].
Участь Закревского и впрямь была незавидной. Осенью 1823 года поползли упорные слухи, что его Грушенька вообще не собирается возвращаться из Италии, где ее удерживал бурный роман с князем Кобургским, будущим королем Бельгии. Припоминали и многое другое. А. Булгаков писал 11 сентября 1823 года: "Ох, жаль мне Закревского! Я давно об ней слышу дурное; все не верил, но, видно, дело так. Она была влюблена страстно в Шатилова; но этот, не успев ее образумить ничем, сказал мужу (согласно этой сплетне, ситуация явно неординарная: избранник жены жалуется ее мужу, прося защиты от домогательств! - Н. З.). И теперь, говорят, много проказ. Нет, брат, видно карьера Арсения завершилась" [6]. Молва об итальянских приключениях Грушеньки обрастала подробностями: "Все уверены, что она сюда не будет вовсе, а останется в Италии. Я слышал, что на бале во Флоренции Кобургский объявил А.Ф. (Аграфене Федоровне - Ред.), что не может ехать за нею в Ливорно; она упала в обморок и имела обыкновенные свои припадки" [7]. Однако в конце концов приличия были соблюдены, и возвращение "блудной жены" все-таки состоялось.
-----------------------------------------------------------------------
Так что "легенда" Булгакова - его происхождение вообщем в свете
корреляции -параллелизма и временного парадокса - из "романизма"
официальных опусов- выдаваемых за реальные события- сомнительны.
А парадокс МиМ как раз касается еще и событий начала 19века.
Или беллетристики 19 века - написанной по событиям 20ого.
Кстати в пользу одной из версий происхождения бога-человека.
Булгаков -тоже был "вечным" и неприкосновенным.