Статья в моём журнале: INDULGEO — прощаю

[yoh-yoh-yoh-n1.livejournal.com]

Текст большой, со многими иллюстрациями из источников, поэтому приведу только начальные абзацы, примерно четверть статьи, остальное, кто хочет, прочитает по ссылке.

Средневековый католический термин indulgentia (документ, освобождающий от церковного наказания) происходит от классического латинского глагола indulgeo (прощаю).

ИНДУЛЬГЕНЦИЯ

лат. выдаваемые папою прощения, отпуски грехов прошлых, а иногда и будущих; наши униаты называли это прощёю; добыть прощу. (Даль)

(от лат. indulgentia — милость), в католической церкви полное или частичное отпущение грехов, а также свидетельство об этом. Широкая торговля индульгенцией (с 12-13 вв.) явилась средством обогащения духовенства. (БЭС)

(латин. indulgentia — прощение) (истор., церк.). В католической церкви — папская грамота об отпущении грехов, выдаваемая за плату верующим. (Ушаков)

Словарь OED:

"Latin indulgentia "complaisance, a yielding; fondness, tenderness, affection; remission," from indulgentem (nominative indulgens) "indulgent, kind, tender, fond," present participle of indulgere"be kind; yield, concede, be complaisant; give oneself up to, be addicted," a word of uncertain origin."

Перевод:

"Латинская indulgentia «обходительность, уступчивость, нежность, привязанность, послабление» от indulgentem (nominative indulgens) «снисходительный, добрый, нежный, любящий», причастие наст. вр. от indulgere «быть добрым, уступать, быть послушным, отдавать всего себя, быть привязанным ", слово неопределенного происхождения."

Латинский глагол indulgere не имеет признанной этимологии; далее в OED предполагается его происхождение от гипотетического индоевропейского корня *dlegʰ- (from PIE root *dlegh- "to engage oneself, be or become fixed."). Но эти предположения слишком шатки или откровенно надуманны, скорее всего.

Классическая латынь античных времён:

indulgeo, indulsi, indultum, indulgere

1) снисходить, быть снисходительным, милостивым (i. debitori Nep); благосклонно отнестись, благоволить, благоприятствовать (civitati Aeduorum Cs); уступать (ardori militum L; precibus alicujus PJ);
2) предаваться (dolori Nep; vino V; somno T); давать волю (lacrimis O, Pt): nimis uncis naribus i. Pers не знать меры в своих насмешках || быть склонным (novis amicitiis C; irae L и арх. iram LM): i. sibi Nep, L etc. (animo T) удовлетворять своим прихотям;
3) заботиться, ухаживать (i. valetudini C): i. hospitio V ухаживать за гостем;
4) приносить в жертву (alicui sanguinem suum L); предоставлять, разрешать (alicui commeatum PJ): i. patientiam alicui rei M терпеливо переносить что-л.; se i. alicui J предоставить себя в чьё-л. распоряжение.

В поисках современных отсылок к формам древнего латинского глагола быстро находится закономерный результат: dolce vita!
Дольче вита, сладкая жизнь итальянского неореализма.

Краткое содержание фильма Федерико Феллини LA DOLCE VITA (1959):

"Действие происходит в Риме в 1950-х гг. Рубини освещает самые сенсационные сюжеты: турне кинозвёзд, видения верующих, жизнь декадентов-аристократов. Рубини живет с Эммой, которая любит его и хочет выйти за него замуж.

Однако она не понимает его поисков смысла жизни, которые неизбежно приводят к встречам со многими другими женщинами, в том числе и с героиней Анук Эме — прекрасной, богатой и пресыщенной подругой и любовницей, — а также с героиней Аниты Экберг, американской кинозвездой, волнующей сексуальной красавицей, совершенной в своей простоте.

Рубини заводит интрижку и с очаровательной неиспорченной девушкой из деревни, работающей в прибрежном ресторанчике. В финальной сцене они пересекаются снова, однако их разделяет не только вода, но и глубокая пропасть между его цинизмом и её невинностью.

В течение всего фильма Феллини исследует также природу религиозного пыла: от первых кадров, в которых вертолеты поднимают огромную пластиковую фигуру Христа, до невинной лжи двоих ребятишек, утверждающих, будто бы они видели Деву Марию.

С другими репортерами Рубини спешит к месту события, окруженному камерами и толпами верующих. Дети указывают то одно место, то другое, а двое калек — хромой и слепой — вместе с дедом малышей ходят за ними, пока на закате не падают от усталости.

В ряде горьковато-сладких эпизодов также рассказывается об отношениях Рубини с отцом. А интеллигенцию Феллини показывает на вечеринке, устроенной другом Рубини Штайнером, где присутствуют художники, поэты и философы.

Несмотря на внешнее благополучие, Штайнер, у которого есть любящая семья, деньги, успех и талантливые друзья, страдает от той же скуки, что и Рубини. Он несчастен, но не может ни найти, ни понять причины своего несчастья.

Позже Рубини возвращается к Штайнеру и обнаруживает, что тот застрелил своих детей и покончил с собой. Это выражение полного отчаяния, невозможность найти совершенство в любви толкает Рубини на край пропасти.

Вместо того чтобы бросить журналистику и заняться настоящим писательским трудом, Рубини становится пошлым наёмником, пьяным и опустившимся завсегдатаем вечеринок. Теперь Рубини — часть того мира, который он раньше лишь наблюдал со стороны. Фильм заканчивается дикой, ставшей теперь знаменитой оргией."

Прошу прощения за длинную цитату. Феллини в своём шедевре исследует плотный клубок связанных житейских феноменов: невинность /сладость, влечение, грех, падение, горечь, расплата, искупление... а нас интересует всего лишь переход смыслов.

Сладкий по-итальянски — dolce [дольче], а на латыни — dulce. Вспомним, кстати, Дульсинею из Тобосо.

dulce [дульце]— нежно, приятно, сладко
dulcis [дульцис] — нежный, милый, сладкий
dulcedo [дульцедо]— сладость, прелесть

По моему осторожному предположению, латинские слова indulgere и dulce явно имеют один и тот же корень, только в сложном глаголе in/dulgere произошла замена согласного c на согласный g... Сравните: Cajus и Gajus.