Альдах Мануциях


По сути речь идет о попытке создать каталог первых типографических изданий. Странно, что это понадобилось в 1804 году и французским библиоманам.



V. Историческое известие о трех Альдах Мануциях, славных типографщиках своего времени



[eurovestnik.ru]




1804 год, №7



(Из Французского Меркурия.)



Первое сочинение вышло из типографии Альдовой в 1496 году, в Венеции...

..Он (Альд старший) выдал первые издания Аристотеля, Платона, Аристофана, Эсхила, Софокла, все сочинения Эврипида, Пиндара, Арата, Геродота, Фукидида, Афенея, Гезихия, Гарпократиона, Филострата, Поллукса, Ликофрона, Стефана Византийского, Дионисия Периегета, Музея, Квинта Смирнского, Колуфа, Трифиодора, многих ораторов, риторов и эпистолографов греческих, нравоучительные сочинения Плутарха и проч. Не упоминаю о множестве других, более или менее важных, сочинений на латинском и итальянском языках и о разных изданиях, печатанных вторым тиснением...

Андрей Азола, тесть Альдов, заступив его место, издал многих авторов, и его издания столько же уважаются, как Альдовы. Достойнейшие примечания книги, вышедшие из его типографии, суть: первые тиснения Галеева, Иппократа, Страбона, Павзания, Артемидора и Павла Эгинского.

В 1533 году Павел Мануцей, сын Альда, получил имение в типографии своего отца. Он издал не многих греческих авторов: жатва с поля сего почти вся была собрана. Латинская словесность оставалась единственным предметом трудов его. Кроме прочих писателей, он особливо прилепился к Цицерону и напечатал множество изданий его творений, которые обогатил своими учеными примечаниями, уважаемыми даже в наше время. Павел Мануций образовал слог свой прилежным чтением сего великого оратора и почитался одним из лучших его подражателей. Это была господствующая мода того века. Авторы один перед другим старались писать слогом Цицероновым; некоторые затейливую страсть свою простирали до того, что не позволяли себе употреблять слов, которых не находили в его сочинениях. Кардинал Бембо говорил о Боге всегда в числе множественном. В одном из своих писем он упоминает, что папа взошел на престол римский по благоизволению Богов бессмертных: beneficio Deorum immortalium; в грамоте, которую написал от имени Леона к Франциску, убеждая короля сего начать войну против турок, говорит он, по обычаю язычников: per Deos atque homines (именем Богов и человеков). Религия христианская не называлась тогда fides (вeра), но persuasio (уверение), Евхаристия не sacramentum corporis Dominici (таинство телa Христова), но sanctisicum crustulum (освящающая лепешка) — что гораздо ближе к свойству языка латинского; не excommunicare — слово неизвестное древним — (выключить из общества), но diris devovere (предать фуриям) — что также по-латыни очень красиво. Наконец цицеронисты, если бы только осмелились, назвали б Иисуса Христа Iovem optimum maximum (Юпитером всеблагим, величайшим), потому что имени Спасителева не находится в творениях Цицероновых; но страх удержал их от сей крайности— Павел Мануций не впал в это заблуждение, смешное и нелепое; он подражал Цицерону, но подражал с благоразумием и осторожностью.

Павел Мануций, в качестве типографщика, долго удерживал при себе превосходство так же, как и отец его, но в последние годы его жизни типография начала приходить в упадок: печатаемые в ней сочинения были неисправны; словесность уступила место схоластической философии, богословию и юриспруденции. Сие состояние продолжалось и при Альде младшем, который в 1574 году вступил в отправление дел отца своего, Павла Мануция, умершего в Риме в то же время.

Альд младший,.. от роду одиннадцать лет,.. выдал собрание лучших отрывков из латинской и итальянской литературы, извлеченных со вкусом и выбором знатока; оно было напечатано много раз. В четырнадцать лет издал превосходный трактат систематический о латинской орфографии; сие сочинение, основанное на достоверности древних памятников и рукописей, также много раз было напечатано, и заслуживает, чтобы читали его даже в наше время.. В словесности он не вознесся выше границ посредственности, и книги, вышедшие из его типографии, которой десять лет распоряжался какой-то иностранец, имеют достоинство только перед глазами библиоманов, хранящих все издания Альдов, начиная от деда до внука. Альд младший умер в 1597 году, и с ним погасло имя, которое дед и отец сделали столько славным.»